В полдень на лестнице Монмартр

— Я приеду в Лондон через две недели. Если ты не справишься…

— Я справлюсь, — он смотрел ей прямо в глаза, не моргая.

— Тогда — вперед! — махнула рукой мадам Роббер и затушила сигарету, которой так ни разу и не затянулась.

— Элен, но… — пробормотала Катрина.

— Ее паспорт в верхнем ящике прикроватной тумбочки, — кивнула хозяйка квартиры в сторону мансардного этажа.

Дэниэла не нужно было просить дважды, он тут же исчез за дверью, а мадам Роббер подошла к Катрине и присела рядом:

— Выдохни… и дай ему шанс любить тебя так сильно, как ты этого заслуживаешь.

— А если… — голос девушки дрогнул.

— В вашей жизни уже случилось это «а если», — женщина попыталась улыбнуться. — Будь счастлива, моя милая Кэт.

Эпилог

— Ма-ма! Ма-а-а-ам-м-ма-а-а! — трогательный детский голосок отозвался теплом внутри Катрины.

Она заканчивала очередную работу для выставки в Лондонской Королевской академии искусств и сутками напролет пропадала в своей рабочей студии.

Мгновение спустя светловолосая девочка с голубыми как небо глазами открыла дверь и обезоруживающе улыбнулась:

— Ма-а-а-ам-м-м-а-а-а…

Катрина отложила кисть и не смогла сдержать улыбки: в руках малышка держала маленький букетик каких-то неизвестных цветов и травы, видимо, сорванных по дороге к ней.

— О, Эми, милая… — беря на руки дочку и вдыхая самый невероятный на свете запах детских волос, простонала она. — Как ты спала?

— Калашо, — забавно коверкая звуки, улыбнулась малышка. — А на завтлак папа пек блинтики…

— Да что ты? — Катрина удивленно распахнула глаза. — Блинчики? И не позвал меня?

— Разве я посмел бы оторвать тебя от работы? — в залитую солнцем студию зашел Дэниэл с чашкой горячего кофе и пышными капкейками, обильно залитыми карамельным сиропом.

Он поставил чашку с тарелкой на край стола, прямо посреди разложенных тюбиков, палитр и кистей, и склонился, целуя Катрину:

— Доброе утро…

— Доброе, любимый, — ответила она шепотом, наслаждаясь тем, как изменилось его лицо от такого обращения. Они больше двух лет женаты, а Дэн каждый раз млеет, когда слышит это.

— Как работа продвигается? — он задержался, внимательно разглядывая картину. — Кажется, что уже почти готово…

— Так и есть. У меня был мини-творческий кризис, но…сегодняшней ночью ты мне помог с ним справиться, — пряча улыбку, ответила она.

Дэниэл внимательно посмотрел на жену, с каким-то наслаждением замечая ее смущение и счастье…

— Обращайся, ради твоего вдохновения я и не на такое способен…

— О, господи! — всплеснула руками Катрина, заметив, как воспользовавшись тем, что родители отвлеклись, Эми с удовольствием размазывает ладошками по пустому холсту зеленую краску.

— Оу-оу-оу! — Дэниэл оказался проворнее и подхватил девочку на руки. — Вот это творческий порыв!

Малышка засмеялась и хлопнула ладошками по его белой футболке, потом еще раз и еще…

— Кэт, тебе не кажется, что мы растим гения? — явно забавляясь получившимся результатом, улыбнулся он.

— Я думаю, что мы растим озорницу и проказницу! — складывая на груди руки ответила она.

— Нет, ты только посмотри на этот совершенно уникальный творческий взгляд на батик…

— Ты слишком расточительно относишься к одежде…

— Когда наша Эми вырастет и станет известным дизайнером, ты обзавидуешься мне!

Катрина улыбнулась. Невозможно было хмуриться, наблюдая за тем, как Дэниэл играет с их дочкой.

— Дэн… — он повернулся к ней, — я люблю тебя!