В понедельник дела не делаются

Женька вопросительно взглянул на Маштакова. В ответ тот моргнул глазами.

– Другого выхода я не вижу…

– А он спросит как я его телефон узнал? Номера-то он не давал… Он сказал: «В “Випе” найдёшь!»

– Говно вопрос! – майора Титова не могли смутить подобные мелочи. – Скажешь, через знакомых коммерсов узнал.

Мол, такого человека весь уважающий себя Острог знает!

Утверждение, в принципе, было недалеко от истины.

Женя выдал звонок в офис «Наяды» через полчаса. Звонили из уличного телефона-автомата, резонно остерегаясь определителя номера. Рог ничуть не удивился. Место встречи назначил сам – на Либерецкой, перед входом в парк механического завода, через полчаса. В его характере было не откладывать решение проблем в долгий ящик.

«Вот гад до чего оборзел. Даже не страхуется! Думает, нет управы на него!» – накачивал себя Миха.

Вариант поговорить с Рожновым по-хорошему, объяснить, что Женька не чужой Маштакову человек, чтобы Рог по-доброму вернул документы и отстал от парня, уже не подлежал обсуждению.

«Это равносильно тому, как на паперти милостыню клянчить!»

Борзов выделил им убитую чёрную «Волгу» розыска. Вместе с ветераном Палычем, отдавшим милиции полные двадцать два года, не считая службы в Советской армии. В последнее время Палыч грозил непрестанно, что вот-вот уйдёт на заслуженный отдых.

– До Либерецкой доедем, Палыч? Не рассыплемся? – Тит грузно усаживался на переднем, командирском сиденье.

– С божьей помощью доедем, – многомудро вздохнул водитель.

По дороге Титов вслух прикидывал, где им лучше выставиться.

– Машину загоним во двор дома напротив. Палыч, ты из машины не вылазий, будь на связи. Машину не глуши. Молодой, ты у пивного ларька около «Украйны» встанешь. Возьми кружку, сусонь потихоньку. Связи у тебя нет, наблюдай глазом. От тебя там метров семьдесят до входа в парк. За сколько ты сотку-то бегаешь?

– Уложусь, – серьёзно кивнул Рязанцев.

– Мы с Николаичем схоронимся в парке, за кустиками. Палыч, тормозни у ларька, надо хоть по бутылке пива взять для правдоподобия. Или маленькую, а, Николаич?

– Иди ты, – Маштаков отвернулся.

Поверхностный подход Тита его бесил. Рог приедет на хорошей иномарке, а их единственный рыдван затаится чёрт знает где, во дворах, за забором. Пока он оттуда выползет… Причём на встречное движение. Аудиоконтроля нет, у Тита при себе только «уоки-токи», чтобы дать отмашку сидящему в засаде Палычу и в дежурку, чтобы вводили план «Перехват». Почти никогда не дающий результатов… А ну как Рог затолкает Женьку в свою машину и увезёт куда-нибудь? Обыщут, найдут диктофон… Искалечат парня, как тогда Светке в глаза смотреть, родителям Женькиным?

«Останусь как всегда крайним!»

– Ни в коем случае не садись в его машину, Жень! – заклинал Миха зятя перед отъездом из двора УВД.

По местам рассосались в один приём. Перед пластиковым пивным ларьком человек пять колготилось. Рязанцев вписался в рельеф абсолютно естественно. Краем глаза на ходу Маштаков видел, что Андрейка здоровался с кем-то за руку, ему протянули сушёную рыбку.

Тит с Михой встали не в кустах, как предполагалось, до них оказалось слишком далеко. Пришлось напарникам разместиться на лавочке в начале аллеи, вполоборота к месту наблюдения.

Сиденье было грязным, поэтому они не очень культурно уселись на спинке. Лёшка зацепил крышкой бутылки за доску скамьи, стукнул сверху тяжёлой ладонью. Сковырнутая пробка со слабым звяканьем пару раз подпрыгнула на асфальте.

– Открыть тебе? – потянулся Титов к Михиной бутылке.

Тот оттолкнул:

– Отзынь!

Сквозь полуоблетевшие кусты и чугунную решётку ограды желтела непрезентабельная Женькина «копейка». Зять топтался у машины, вертел головой, стараясь, как можно раньше углядеть нужный автомобиль.

– Вон он! – Маштаков привстал с лавки.

Стремительная полированная тёмно-зелёная иномарка круто, с верезгом тормозов выворачивала с улицы Тимофея Павловского. Тонированные стёкла её не позволяли разглядеть, сколько человек находилось в салоне.

Тит дёрнул Маштакова за подол куртки:

– Ся-адь!

«Аудюха» остановилась рядом с Женькиным «жигулём». Рог моторно высигнул из правой передней двери. Солидно прикинутый – в сером костюме, при галстуке.

– Один! – с облегченьем выдохнул Миха.

И сглазил – из иномарки вылез ещё один крепкий парень в кожанке. Скрестив руки на причинном месте, он замер у заднего крыла. Даже не покрутил бритой башкой для блезиру.

– Фуфлыжники, – Лёшка неаккуратно отхлебнул из горлышка, облился пенистым пивом.