В понедельник дела не делаются

– Ну как результаты, Борис Сергеевич? – энергично спросил прокурор, глядя сквозь переминающегося с ноги на ногу оперативника. – Правду говорит или врёт?

– Э-э-э, – Винниченко помял ладонью голый лоб, – противоречия, Олег Андреевич, возникают суще-е-ественные.

Трель смерил невысокую фигуру Маштакова ледяным, полным презренья взглядом.

– Если вы немедленно не расскажете следователю всей правды, домой к семье сегодня не вернётесь. Будете задержаны в порядке статьи сто двадцать второй УПК.

У Михи в ушах кровь запульсировала.

«Ах ты, морда кабинетная! Как ты с Клычом и с Катаевым братался, помнишь? А Рог вам шестерил? И теперь святого из себя корчишь? Юрия Гагарина?! Думаешь, управы не сыщется на тебя?!»

Продолжи прокурор свои изобличения, Маштаков бы, вероятно, не выдержал, резанул правду-матку. На языке уже вертелись хлёсткие слова.

«Ну и чего будет? Не убьют же?!»

По кажущейся простоте ситуации, по тому, как безоглядно орудует Трель, Миха понимал, что сил и возможностей у «Коза Ностры» местной немеряно. Он, капитанишка ментовский, на один зубок им.

На современном этапе от мафии можно лишь отбиваться. Чтобы остаться при своих. Даже знающим систему оперативникам, пересажавшим сотни жуликов, раскрывшим множество разнокалиберных преступлений.

Сверкнув напоследок очами, прокурор удалился. Величавый и на зависть статный, фактурный. Оставив после себя облако дорогого импортного парфюма.

– Не противно в лакеях при хлыще этом обретаться? – тихо спросил Маштаков у Винниченко.

Тот пропустил реплику мимо ушей и принялся сызнова мутузить оперативника. Закончили в седьмом часу, прокуратура практически опустела. Прислушиваясь к необычной тишине коридора, Миха подумал, что как в старые времена, в конторе остались единичные энтузиасты-трудоголики да ещё группка единомышленников во главе с секретаршей Элей, чей девиз был «Ни дня без рюмки!».

Заглядывал дважды Санька Кораблёв, раз за станком, которым дела сшивают, второй раз – за какой-то канцелярской ерундой, но Винниченко, набычившись, выдворял его. Потом вообще закрыл дверь изнутри.

Объяснение получилось на пяти листах убористого машинописного текста. Серые листки были издырявлены сильно бьющей электрической «Ятранью» почти насквозь. Экономный следователь печатал с обеих сторон. Поэтому Михе при чтении пришлось держать листки бережно, обеими руками, как ископаемый папирус.

Собственноручные уточнения заняли еще страницу.

– Ай-ай, Борис Сергеевич, разве я такое говорил? «Рязанцев нанёс удар подбежавшему Костину, и тот упал на асфальт».

Я ведь сказал вам совсем иначе: «Рязанцев, защищаясь, отбил удар подбежавшего Костина и приёмом самбо уронил его» дальше вот правильно записано: «Из руки Костина выпал свинцовый кастет, являющийся, согласно справке эксперта, холодным оружием».

Уходил Маштаков всё равно измочаленный, выжатый до цедры, как лимон.

Старший следователь Винниченко, у которого по двум делам горели сроки, куча заволокиченных материалов громоздилась на двухтумбовом столе и на подоконнике, оставшись один, взлохматил волосы и включил «Радио-стиль».

Прокурор, строго-настрого наказавший ему собрать за сегодня как можно больший объём материалов, сделать всё возможное, в том числе опросить избитого милиционерами Костина, не озаботился, как его подчинённый попадёт на другой конец города, в медсанчасть механического завода. Где на пятом этаже в нейротравматологическом отделении в настоящее время лежал этот самый гражданин Костин.

…Под дождём проливным через лужи пробираться к остановке, там дожидаться троллейбуса, тащиться сорок минут до больницы, где в это время полно посетителей, часа два угробить на беседу с Костиным… Без обеда, без курева даже… Домой вернёшься в лучшем случае в десять вечера…

«Дежурю ещё эту неделю, ночью поднимут как пить дать!»

И Боря решил ехать в больницу с утра. Так он и сделал, но было уже поздно. Конфигурация изменилась. Результаты проведённых Птицыным мероприятий дали результаты.

Вадим Львович на встрече в баре «Магнат», излюбленном месте для милицейских посиделок, сумел внушить Клычу, чтобы на его ребят не накатывали, что шарик земной – не квадратный.

Поэтому получивший конкретные инструкции боец Костин, кликуха которого – Скелет – объясняемо происходила от фамилии, вытаращил на прокурорского следака мутные гляделки:

– Да чё вы?! Не буду я никаких заявлений писать. Сроду в терпилах не ходил! Терпила – хуже мента! Никто меня не бил, чего вы… упа-ал… Какой кастет? Не знаю. Слушайте, гражданин следователь, мне на процедуру надо, укол колоть. Сестра! Ленок, забери градусник!

Проблемы у оперативников исчерпались. Уголовное дело по Рожнову у следователя Самандарова тоже не отняли. Восстановилось зыбкое равновесие. Каждый пока оставался при своих.

8

К ДК «Победа» Саша Кораблёв приехал за час до начала концерта. Транспорта на стоянке перед дворцом культуры экскаваторостроителей почти не было, припарковался он без проблем.