В пору скошенных трав

Там тянулось ухабистое шоссе, и они кинулись вдоль, не разбирая луж и грязной жижи. Потом слева закорячились голые тополя, и Кланька сбавила ход.

Егор оглянулся. Несколько поотстав, за ними тащился старик с фанерным чемоданом на плече, дальше — девочка с мешком и еще какие-то неясные тени.

На вопрос Егора Кланька охотно объяснила, что это дорога к остановке Лесок — в восьми верстах от Рязани. Там посадка свободная, документы не проверяют и местные поезда останавливаются все… Только бы город миновать…

Она не бежала, но шла быстро — лишь поспевай.

Чемоданчик оттягивал уставшую руку. Егор на ходу снял пояс плаща, прикрепил чемоданчик и перекинул через плечо. Несколько мгновений, потерянных при этом, нагнать удалось непросто.

Кланя далеко ушагала, он очутился рядом с инвалидом, стучавшим по камням костылем и палкой, поодаль — девочка с мешком. Старик, тащивший чемодан, сильно поотстал и виднелся в толпе других горемык.

— Слышь, парень, быстро-то не бежи, — попросил инвалид. — Я дороги не знаю. Пойдем уж с тобой  в м е с т я х… Мне ток на путя сойти, там добреду…

Женщины впереди не удалялись, но и не приближались. Егор сказал инвалиду, что они-то и знают дорогу, надо за ними держаться.

Девочка дышала тяжело и всхлипывала — не то плакала, не то сопливилась — и упорно шла следом.

Потом инвалид попросил Егора поправить его мешок, сползший набок. Егор помог, а когда глянул вперед — женщин не увидел и не на шутку перетрухнул, однако продолжал идти…

К счастью, пропавшие тут же нашлись. Они спускались по откосу в тени моста, пересекавшего железнодорожную выемку. По путям внизу шло много народа.

Егор обрадованно хлопнул инвалида по мешку:

— Вот и дорога. По ней до Леска. Понял?

— Спасибо, друг, спасибо! Теперя сам доковыляю.

Спотыкаясь, Егор сбежал на шпалы. Женщины стояли — то ли поджидая, то ли еще почему… Лишь позже Егор понял их хитрость.

Когда толпа удалилась вперед, они двинулись вслед.

Глубокая выемка со светлыми рельсами и яркой луной сбоку была как освещенная улица. В случае чего тут уж никуда не скроешься: по краям — налитые вешней водой канавы и крутые откосы, поднимающиеся до самого неба…

Совсем немного постояли, а рядом целый базар собрался. Инвалид застучал костылем, и старик с чемоданом оказался тут же, и хлюпающая девочка… Шпанистые мальчишки зашныряли вокруг.

Довольно далеко уже горбатились под луной мешки и неясные фигуры ушедшего вперед табора, который Кланя предусмотрительно пропустила. Она повела свое воинство, не слишком торопясь, придерживаясь расстояния. Егор видел, как сжались ее губы и сузились глаза, словно она высчитывала что-то, чего-то ждала…

Только шарканье ног по шпалам, да стуканье костылей, да прерывистое дыхание. Молча идут под луной.

Кланя с подругой взялись за руки. Егор позади, потом инвалид. Шустрые мальчишки и спекулянты споро вырвались вперед.

Егору показалось — подруга как-то странно тащится за Кланей, та ее тянет за руку, словно бы насильно. Долго шли так, размеренно и устало. Подруга Клани споткнулась, вскрикнула и свежим домашним голосом удивленно спросила:

— Кланьк, ты?.. — И шепотком: — А мне сон привиделся… Будто лежу дома на полатях и сплю… Долго уж сплю-то… И вдруг мужик — черный, лохматый — хвать меня за руку и тащит с полатей-то. Я кричу, а крику нету. А он тащит все, тащит… Я полетела вниз и проснулась… Какой страшный… К чему бы, Клань?..

Та засмеялась в ответ и попросила, чтоб теперь подруга повела — спать очень хочется.

Егор брел за ними шаг в шаг; рядом, не отставая, ковылял инвалид. Он тоже заметил, как спала женщина…

И вспомнил фронт, дорогу какую-то… Как противотанковое ружье несли вдвоем… Договаривались: передний ведет и следит за строем, а задний держит ружье, идет и спит, потом меняются местами… И случалось — оба засыпали, выбивались из строя, шли наугад — приходилось будить, расталкивать и возвращать в строй…

Так уставали, — объявят привал — валятся, где стояли — грязь, так в грязь, не разбирая…

Голос инвалида неровно прыгал, затихал и возникал. Слушая его, Егор закрыл глаза и на один миг уснул… И такое спокойствие, отрада по телу… И тотчас проснулся, но глаза не хотелось открывать, он шел, попадая ногами на шпалы, и этого было достаточно…

А инвалид рассказывал уже другую сонную историю… Как отбросили немцев и наткнулись на их окопчики-ячейки… Каждый окопчик сверху накрывался стальным листом. А неподалеку — немецкий склад боеприпасов, его тоже захватили, но тогда не до него… Разрешили отдых. И эти окопчики рядом — лучше постели не придумаешь. Залегли, накрылись щитками — и храпака! А когда проснулись — что за черт?.. Заслонка не подымается… Земли на нее навалило — кучу! Повылезали кое-как из «кроватей», глядь, а склада-то нет… Оказалось, в него тяжелый снаряд угодил и он взорвался. А они сквозь сон и взрыва не слыхали.

Луна совсем уже присела на край выемки и светила сквозь какие-то деревья и крыши, и тени были длинные…

Всех сморила усталость, все едва тащились.