В прах

Предисловие завлекает, вступление забирает. Одной фразой Меньен расправляется с невеждами, которые все еще верят в спонтанное рождение червей в трупе; он, не церемонясь, напоминает им, невеждам, об опытах тосканского врача Франческо Реди (1626–1697). Излагая суть этих строгих опытов, он выводит на сцену синих мух (Musca comitorіа), черных мух с белым крапом (Sarcophaga саtaria), домовых мух (Musca domestica или Curtonevra stabulans), зелено-золотых мух (Lucilia Caesar): сколь восхитительная манера перечисления! Мы словно видим звезд за кулисами или приветствуем их в гримерке перед спектаклем, этих будущих героинь открывающейся нам книги. Процитировав труды Маккара, дабы отметить их достоинства, но еще и огрехи, он выводит заключительную формулировку, которая даже внутри осторожных кавычек показывает, что нужный тон найден: «Работники смерти являются к трапезе поочередно и всегда в одном и том же порядке». Этим все сказано, без пафоса, с тем, что мы осмелимся назвать дружественной прохладцей. К столу, насекомые, акариды, микроскопические твари! Этим все сказано, и после профессора Меньена нам нечего добавить; остается лишь цепляться к мелочам, придираться по пустякам, образно выражаясь, совершать крайнее надругательство над мухами. Что до меня, то я воздержусь, полностью доверяя «Трупной фауне» и не принимая во внимание последующие изыскания. Нашего Поля-Эмиля пожрут, как было принято пожирать в 1894 году: тогда все обстояло не так уж и плохо, и не думаю, что мы, современные потомки, обратимся в прах более эффективно, чем наши предки.

Признаться ли? Эта переменка пошла мне явно на пользу, и когда придет время вернуться в сарай, я войду туда с легким сердцем.

Луи Дарёй — маленький Луи, некогда бывший на вершине успеха — начальной стадии для Поля-Эмиля, — получил недурственное образование. Музыка осталась в стороне, зато он — дипломант коммерческой школы, которую называют высшей не иначе как потому, что в ней студенты учатся презирать низменную будничность сего мира и привязанность к материальным благам ради бескорыстного отношения к жизни и сострадательности к простонародью.

За первыми шагами своего одноклассника он следил довольно вяло, но после Конкурса принцессы Астрид оживился. Позвонил. У тебя есть агент? Я именно тот, кто тебе нужен.

В общем, его заслуги невелики. Студии звукозаписи, взбудораженные принцессой Астрид, осаждают Поля-Эмиля, и Луи ловко набивает цену. Он умеет читать контракты, уберегает артиста от серьезных промахов. Уважение, которое внушает Луи, отражается и на Поле-Эмиле; простофилю уже никто не пытается надуть.

Не упуская из виду график роста своих комиссионных, Луи составляет для Поля-Эмиля сумасшедший график концертов. Он обосновывается поговоркой «куй железо…», к которой можно было бы добавить девиз «пока есть перья, будем ощипывать». Единственная страсть Поля-Эмиля — игра. Какая разница, на публике или нет? Он совсем не волнуется перед сольными концертами. Вырученные за них деньги его тоже не волнуют.