В присутствии врага

— Кинуть на это дело Корсико. Что, — поторопился добавить Родни, — я уже и сделал. Он там, за дверью. Приехал как раз в тот момент, когда я нес тебе макеты. Позвать? — И Родни сделал жест рукой, что должно было означать его готовность пригласить к участию в обсуждении Митча Корсике — Он выжал их Ларсни все, что можно, — заметил Родни. — Я посчитал расточительностью не использовать его талант на то, что наверняка обернется еще большей сенсацией. Согласен? — он говорил так любезно, с таким искренним желанием докопаться до правды. Что еще мог сделать Лаксфорд, кроме как согласиться?

— Приведи его, — сказал Лаксфорд. Он откинулся в кресле, потирая большим и указательным пальцами висок.

— Ладно, — Родни сунул еще кусочек «Кит-Кэт» себе в рот. Он перекатил его за щеку, чтобы там шоколад мог медленно таять, постепенно проникая в организм, как введенный внутривенно наркотик. Он подошел к двери кабинета, распахнул ее и радостно крикнул: — Митч, голубчик! Иди-ка сюда. Расскажи папочке, что ты узнал.

Митч Корсико, ожидавший в приемной, подтянул свои джинсы, которые он постоянно носил без ремня, и зашвырнул огрызок яблока в корзинку для бумаг у стола мисс Уоллес. Потом схватил свою джинсовую куртку и, вытащив из ее кармана замусоленный блокнот, протопал по владениям мисс Уоллес ковбойскими сапогами, говоря на ходу:

— Думаю, у нас есть кое-что хорошенькое и весьма пикантное на завтра. И, могу гарантировать, пока что мы единственные владельцы. Мы можем задержать выпуск?

— Для тебя, мой мальчик, все что угодно, — сказал Родни. — Это касается Боуин?

— Кого же еще?

Родни закрыл дверь за молодым репортером. Корсико присоединился к сидящему за столом Лаксфорду.

Щелкнув пальцами в сторону макета и распечатки статьи о Боуин, Митч сказал:

— Это дело — такая лажа. Они дали нам один факт — труп, найденный в Уилтшире, а дальше, когда мы хотели получить более подробную информацию, развлекали нас заявлениями типа «имейте совесть». Нам пришлось порядком попотеть, чтобы получить хоть какие-то подробности. Они были готовы скорее костьми лечь, чем поделиться ими. Возраст ребенка, школа, где училась девочка, в каком состоянии найденное тело, где именно оно было найдено. Можно сказать, пришлось клещами вытаскивать каждое слово. Сара, наверное, вам рассказывала.

— Она только передала законченную статью, которая, должен сказать, лакомый кусочек, как никогда, — Родни подошел к столу Лаксфорда и оперся бедром об угол. Удивительно, как знание секретной информации вдохновляет человека. Вот, к примеру, он, проработал сегодня уже десять часов, но так бодр и весел, будто его хватит еще на столько же. — Введи нас в курс дела, — сказал он и, обращаясь к Лаксфорду, добавил: — Митч мне сказал, он кое-что раздобыл, что мы, возможно, захотим поместить вместе с этим, — он указал на макет с Боуин, демонстрируя свою уверенность в решении редактора относительно варианта первой страницы.

В этом вопросе выбора для Лаксфорда практически не оставалось, и Родни это хорошо знал. Он мог тянуть время, требуя подготовить два макета и раздобыть фотографию Боуин, рассчитывая, что эти требования невыполнимы, но теперь он зажат в угол. Он главный редактор газеты, но он подчиняется председателю, а председатель ожидает, что история Боуин пойдет на первой странице. Кому-то придется дорого заплатить, если харя Синклера Ларсни, а не фотография Ив Боуин украсит первую страницу утреннего выпуска, и платить будет Лаксфорд.

Родни был заинтригован странным поведением Лаксфорда. Почему он устроил намеренную проволочку с решением по первой странице? К тому же размышления об этом приобретали особую остроту в свете недавнего свидания Лаксфорда в «Хэрродсе» с одним из главных персонажей статьи. Насколько можно считать случайной его встречу с Ив Боуин всего за три дня до того, как ее дочь нашли мертвой? И как эта встреча соотносится с последовавшими за этим событиями. Под любым пустяковым предлогом Дэн задерживает передачу номера в печать; его посещают рыжеволосая фотокорреспондентка и незнакомец, который ей вмазал по голове; Дэн вылетает куда-то вместе с ними меньше чем через десять минут после мордобоя. А теперь — эта смерть… Родни провел почти все воскресенье, размышляя над вопросом, что же все-таки на уме у Лаксфорда, и когда разразилась эта сенсация с Боуин, он немедленно бросил на нее Корсико, зная, что, если где-то существует грязь, Митч — именно тот, кто лучше всех сумеет в ней покопаться.

А сейчас он подмигнул Корсико:

— Подавай свое блюдо на стол.

Корсико чуть помедлил, сжимая свой фирменный «стетсон». Потом посмотрел на Лаксфорда, как бы ожидая более официального приказания. Лаксфорд устало кивнул.