В присутствии врага

— Некоторые члены парламента, — заметил Линли, — сочли бы это вполне подходящей метафорой. Но, смею утверждать, только не миссис Боуин. Давай-ка, Уинстон, побеседуем с ней.

Прежде чем впустить их, констебль, стоявший у дверей, проверил удостоверение Линли. Внутри дома у лестницы сидела на плетеном стуле еще женщина-полицейский. Она разгадывала с энциклопедическим словарем кроссворд из «Таймс» и при виде Линли и Нката вскочила. Она провела их в гостиную, за которой находилась столовая. На столе был накрыт ужин: бараньи отбивные с подливкой, горошек, картошка и мятное желе. Рядом стоял и два прибора и откупоренная бутылка вина. Но ни к еде, ни к вину никто не притрагивался.

Обеденный стол располагался перед застекленной до пола дверью, ведущей в задний сад. Он был оформлен в виде внутреннего дворика, вымощенного коричневатым камнем с широким бордюром из ухоженных клумб и маленьким журчащим фонтанчиком посередине. В саду, за зеленым металлическим столиком, стоявшим слева от застекленной двери, сидела в густеющих сумерках Ив Боуин. Перед ней лежал открытый блокнот в переплете с тремя кольцами, а немного в стороне стоял наполненный до половины стакан с красным вином. Еще пять блокнотов лежали стопкой на стуле рядом с ней.

— Миссис Боуин, Новый Скотланд-Ярд, — произнесла констебль, и на этом ее представление закончилось. Когда Ив Боуин подняла голову, констебль попятилась назад и вернулась обратно в дом.

— Я уже говорил с мистером Сент-Джеймсом, — сказал Линли после того, как назвал себя и представил ей своего помощника. — Нам необходимо поговорить с вами откровенно. Возможно, вам это будет тяжело, но другого варианта не существует.

— Так, значит, он все рассказал вам, — Ив Боуин не посмотрела ни на Линли, ни на Нкату, уже успевшего достать из кармана свою записную книжку в кожаном переплете и привести в боевую готовность карандаш. Однако она по-прежнему не отрывала глаз от лежащей перед ней страницы блокнота. Быстро темнело, и читать было уже невозможно, поэтому она не пыталась показать, что занята чтением, а просто водила пальцем по кромке листа, ожидая, что скажет Линли.

— Да, рассказал, — подтвердил Линли.

— И в какой степени вы уже успели поделиться этими сведениями с прессой?

— Если вас беспокоит именно это, могу сказать, что не в моих привычках делать сообщения для прессы.

— Даже в том случае, если они гарантируют вам анонимность?

— Миссис Боуин, я не заинтересован в том, чтобы передавать ваши секреты прессе. При любых условиях. По правде говоря, меня вообще не интересуют ваши секреты.

— И даже за деньги, инспектор?

— Именно так.

— И даже, если они предложат вам больше, чем вы зарабатываете как полицейский? Не станет ли приличного размера взятка — скажем, три-четыре месячных оклада — тем условием, при котором вы вдруг обнаружите в себе жадный интерес к моим секретам?

Линли скорее почувствовал, чем увидел, что Нката смотрит на него. Он знал, каких слов ждет от него констебль: слов, выражающих возмущение инспектора уголовной полиции Линли оскорбительными предположениями о его непорядочности, не говоря уж о негодовании лорда Эшертона по поводу более серьезного оскорбления, нанесенного его банковскому счету. Однако он сказал:

— Меня интересует то, что произошло с вашей дочерью. Если ваше прошлое имеет к этому отношение, в конце концов оно станет известно широкой публике. И вы должны быть к этому готовы. Но, осмелюсь предположить, это будет меньшим потрясением, чем то, что уже произошло. Могли бы мы поговорить об этом?

Она удостоила его оценивающим взглядом, из которого он не узнал ничего о ней самой — ни намека на эмоции в спокойных глазах за стеклами очков. Но, очевидно, она пришла к какому-то решению, потому что чуть заметно дернула подбородком вниз, что должно было восприниматься как кивок, и произнесла:

— Я позвонила в полицию Уилтшира. И вчера ночью мы сразу же выехали для опознания.

— Вы сказали «мы»?

— Мой муж и я.

— Где сейчас находится мистер Стоун?

Ее веки опустились. Она потянулась рукой к стакану, но пить не стала.

— Алекс наверху. Принял снотворное и заснул. Когда вчера он увидел Шарлотту… Я, честно говоря, думаю, что всю дорогу до Уилтшира он надеялся, что это не она. И, вероятно, сумел убедить себя в этом. Поэтому, когда, в конце концов, увидел ее, реакция была ужасной, — не отрывая стакан от стола, она подвинула его ближе к себе так, что он проехался по его стеклянной поверхности. — Я полагаю, мы привыкли слишком многого ждать от мужчин и слишком мало — от женщин.

— Никто из нас не знает, как он будет реагировать на смерть близкого, пока этого не случится, — сказал Линли.

— Вероятно, вы правы. Полицейские в Уилтшире считают, что она утонула. Но больше они нам ничего не сказали. Ни где, никогда, ни как. Особенно — последнее, что я нахожу довольно странным.

— Они должны дождаться результатов вскрытия, — пояснил Линли.

— Сначала сюда позвонил Дэнис. Заявил, что узнал об этом из теленовостей.

— Лаксфорд?

— Да, Дэнис Лаксфорд.

— Мистер Сент-Джеймс сказал мне, что вы подозревали Лаксфорда в причастности к этому делу.