В присутствии врага

— Если Лео похитили около четырех, я подумал, его могли спрятать там же — там, где прятали Шарлотту. И если бы похититель успел перевезти его до того, как я туда добрался… Я бы сам нашел его — прямо на месте, — он махнул рукой в темноту за лобовым стеклом. — Но его там не было, — он с шумом выдохнул. — Черт, может, это совсем и не то место и я понапрасну потащил вас среди ночи — вдруг все окажется пустым номером?

— Это будет у меня не первый пустой номер за сегодняшний день, — сказала Барбара. — Но на этот раз хотя бы в приличной компании, так что давай уж доиграем до конца.

Дорога еще сузилась и превратилась в проселочную. Фары высвечивали только колею, обрамлявшие ее с двух сторон, увитые плющом деревья и границу чьих-то фермерский владений, начинавшихся сразу за деревьями. Поля здесь, как и в Эллингтоне, были покрыты высокими всходами, но, в отличие от Аллингтона, они были засеяны не травами на фураж, а пшеницей.

На подъезде к следующей деревне дорога сузилась еще больше. У самого края дороги, на пологом склоне показались разбросанные то там, то тут домики. Потом их стало больше, и они образовали еще одну кирпично-соломенную деревню, где дикие утки кряквы дремали на берегу пруда, и паб под названием «Лебедь» закрывался на ночь. Его последние огни погасли, когда Робин и Барбара проскочили мимо, двигаясь все так же на север.

Примерно в полумиле за деревней Робин сбавил скорость. Когда он сделал поворот направо, дорога оказалась настолько узкой и заросшей, что Барбара подумала, что не заметила бы ее среди ночного ландшафта, будь она одна. Затем дорога, вся в выбоинах, обозначенная с одной стороны блеском проволочного заграждения, с другой — шеренгой серебристых берез, резко пошла на подъем. Поле за изгородью сплошь поросло сорняками.

Они подъехали к просвету между березами, Робин свернул в него, и по кочкам они потряслись дальше. Деревья здесь были густыми, но под влиянием постоянных ветров приобрели своеобразную форму — они склонялись к тропе как старые подагрики.

Тропа закончилась у проволочной изгороди с двумя столбами и старой покосившейся калиткой из жердей. К этой калитке и повел Робин Барбару. Но предварительно он порылся в багажнике «эскорта», вынул из него фонарик и передал ей. Сам же взял походную лампу и, качнув ею, сказал:

— Сюда, пожалуйста.

Это «сюда» провело их через старую калитку, которую Робин отпихнул в бугор высохшей грязи. За воротами был выгул для овец, в центре которого вздымалось в небо гигантское коническое сооружение. В темноте оно казалось космическим кораблем, спустившимся на землю. Это строение располагалось на самом высоком в округе месте, и с трех сторон его лежали едва различимые в темноте поля, в то время как с четвертой, возможно, ярдах в пятидесяти виднелся силуэт полуразрушенного дома у дороги, по которой они приехали — свидетельство того, что когда-то здесь жили люди.

Стояла абсолютная тишина. В ночном воздухе чувствовалась прохлада. Тяжелый запах влажной земли и овечьего навоза висел над ними как разбухшее облако, готовое пролиться дождем. Барбара поморщилась. Жаль, что она не догадалась взять с собой куртку, чтобы спастись хотя бы от холода. А уж запах она как-нибудь перетерпит.

Через густые заросли травы они пробрались к сооружению. Барбара подняла фонарик, чтобы осветить его снаружи, и увидела кирпичную стену. Она взмывала вверх в темноту и завершалась белым металлическим куполом, напоминавшим горку мороженого. Под углом вверх и вниз от крыши торчали расщепленные остатки четырех длинных деревянных лопастей, когда-то покрытые по всей длине деревянными заслонками. Сейчас там, где за долгие годы ураганы выдрали часть заслонок, зияли дыры, но все-таки первоначальную форму лопастей представить было не трудно. Поэтому, как только луч ее фонарика упал на них, Барбара мгновенно поняла, что находится перед ней.

— Ветряная мельница, — проговорила она.

— Для пшеницы, — Робин взмахнул своей незажженной лампой, охватывая жестом не только поля, простирающиеся к югу, востоку и западу, но и темное строение, возвышавшееся к северу от них, у дороги. — Были времена, когда по берегам реки Бедуин стояло много водяных мельниц — до того, как отвели воду, чтобы построить канал. Когда это случилось, вместо них понастроили вот такие мельницы, как эта. И они неплохо работали, пока не появились крупные вальцовые мельницы. И теперь они потихоньку разрушаются, если только кому-то не придет в голову спасти их. Вот эта уже лет десять как брошена. Так же и дом — там, у дороги.

— Тебе знакомо это место?

— Еще бы, — усмехнулся он. — Как и любое другое в радиусе двадцати миль от дома, куда семнадцатилетний гуляка может водить свою подружку в летние ночи. Когда живешь в деревне, иначе не бывает, Барбара. Каждый знает куда пойти, если ему хочется немного поразвлечься. Наверное, в городе тоже так?

Вряд ли она могла это знать. Ни охи-вздохи под луной, ни шуры-муры по темным углам никогда не были ее обычным занятием. Однако она с готовностью подтвердила:

— Да уж, конечно.