В присутствии врага

— Не будешь? — он зашуршал где-то в темноте бумажным пакетом. — Пастушья запеканка. Холодный яблочный сок и горячая пастушья запеканка.

Лотти снова ощутила во рту кошачью шерсть, густую у неба и реже в горле. А в желудке пустоту, которой она до сих пор не замечала. Но при упоминании о пастушьей запеканке она почувствовала внутри такую гулкую пустоту, как в колоколе.

Лотти знала, что ей нужно повернуться к нему спиной и сказать, чтобы уходил. И если бы ей так не хотелось пить, если бы ее пересохшее горло могло сделать хотя бы глоток, если бы в желудке не началось урчание, если бы не дразнил этот запах запеканки, она бы, наверное, так и сделала. Она бы засмеялась ему в лицо. Она бы топала ногами, визжала и орала. Но этот яблочный сок, прохладный и сладкий. А потом еда…

Лотти шагнула в пятно света. Ладно. Она ему еще покажет. Она не боится.

— Что я должна делать? — спросила она.

— Ну, вот и умница, — усмехнулся он.

Глава 8

Было начало одиннадцатого, когда Александр Стоун перекатился к краю своей королевского размера кровати и уставился на цифровой будильник. Он с недоверием смотрел на красные цифры, пока их значение, наконец, не просочилось в его сознание.

— Проклятье, — пробормотал он.

Значит, он не проснулся, когда будильник Ив прозвонил на ее тумбочке у кровати как обычно, в пять. За это он должен благодарить опорожненную вчера почти на две трети бутылку водки.

Вчера около девяти вечера он пошел в кухню налить себе чего-нибудь выпить. Потом сидел за квадратным столиком в эркере и смотрел в сад. Сначала он смешал себе бокал водки с апельсиновым соком, затем перешел на водку в чистом виде. К тому моменту уже двадцать четыре часа он пребывал в состоянии, названном им «Правда, наконец». Но, зная эту правду, гадая, имеет ли она прямое отношение к исчезновению Шарли, и пытаясь избежать мыслей о том, какие выводы относительно этой правды следует ему сделать исходя из поступков и реакции жены, он чувствовал себя совершенно парализованным. Ему хотелось действий, но он не имел представления, какими эти действия должны быть. Слишком много вопросов ворочалось в его голове. И некому в доме было дать на них ответ. Ив пробудет в палате общин до поздней ночи. И тогда он решил выпить. Точнее, напиться. В тот момент это казалось естественным и единственно надежным способом забыть то, о чем он мог так и не узнать до конца дней.

«Лаксфорд, — думал он. — Дэнис, черт побери, Лаксфорд». До того вечера в среду он и понятия не имел, кто такой этот подонок, но с этого момента он не мог больше думать ни о чем другом, кроме Лаксфорда и его вторжения в их жизнь.

Стоун осторожно сел в постели — желудок немедленно отозвался на изменение положения дурнотой. Мебель в спальне, казалось, волнообразно пошатывается. Отчасти это объяснялось действием еще не перегоревшей в организме водки, отчасти тем, что он еще не одел свои контактные линзы.

Он дотянулся до халата и поднялся с постели. Стараясь подавить подступающую к горлу тошноту, добрался до ванной комнаты и открыл оба крана. Посмотрел на свое отражение в зеркале. Без линз оно казалось немного размытым, но вполне достаточным, чтобы увидеть воспаленные глаза, опухшее, помятое лицо после десятичасового пьяного забытья. «Выгляжу, как высохший коровий блин», — подумал он.

Он несколько минут плескал холодную воду себе в лицо. Потом вытерся насухо, одел контактные линзы и достал принадлежности для бритья. Сосредоточенно намыливая щеки, он попытался забыть о своей тошноте и головной боли.

Откуда-то снизу донеслись приглушенные звуки — нечто напоминающее церковное пение, но очень тихое. Ив, наверное, попросила миссис Мэгваер по возможности не шуметь. «Мистер Стоун вчера вечером плохо себя чувствовал, — должно быть, сказала она, прежде чем выйти из дома в обычный для нее предрассветный час. — Ему нужно выспаться. Я не хочу, чтобы ему мешали». И миссис Мэгваер, как и все, подчинилась ее невысказанному напрямую приказу.

— Тебе не имеет смысла встречаться с Дэнисом, — заявила она ему вчера. — С этим я должна разобраться сама.

— Будучи отцом Шарли последние шесть лет, я думаю, у меня есть, что сказать этому ублюдку.

— Копание в прошлом здесь не поможет, Алекс.

Это был еще один невысказанный напрямую приказ — держись подальше от Лаксфорда. Не касайся этой части моей жизни.