В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев

“Мюссаровские понедельники” были благотворительным аристократическим обществом, объединявшим коллекционеров, покровителей искусства и меценатов. Оно было названо по имени его основателя Евгения Мюссара (Mussard, 1814–1896), бывшего секретаря великой княгини Марии Николаевны.

Другим хорошо посещавшимся мероприятием, предварившим выставку, были публичные лекции, которые Китаев читал в течение ноября в сопровождении картин для волшебных фонарей. Согласно заметке в “Новом времени”,

В пользу Общества спасания на водах и Морского благотворительного общества лейтенант Китаев читал в Соляном Городке 20-го и 22-го ноября весьма интересные лекции о Японии, где он жил несколько лет. Лектор охарактеризовал быт японцев, этих веселых французов Востока, их своеобразную нравственность, легкую расторжимость брака, их жизнерадостное настроение, которому способствует сама природа с ее пленительными видами, где цветущие долины с чистыми как кристалл реками окаймляются величественными снежными горами, залитыми солнцем. Природа возбудила в японце поэзию и художественность. На лекциях С. П. Китаева (так в тексте. – Е. Ш.) присутствовали управляющий морским министерством адмирал Тыртов, вице-президент Академии Наук Л. М. Майков, Художеств – граф Толстой, вице-председатель Общества поощрения художеств Д. В. Григорович и множество публики[106].

Весьма интересно, что лекции про Японию в 1896 году посещали столь высокопоставленные особы, принадлежавшие к верхушке науки, искусства и морского флота. Но самое поразительное, что они приходили послушать 32-летнего лейтенанта. Вероятно, Китаев обладал некоторыми связами: дважды (в 1888–1889 и 1891 годах) он исправлял должность заведующего паровыми и гребными судами начальствующих лиц в Кронштадтском порту (см. приведенный ранее послужной список) и мог завязать личные знакомства. Или, скажем, он был соседом Григоровича по имению[107]. Впрочем, забегая вперед, скажем, что связи не слишком помогли ему в главном деле – помещении коллекции в государственный музей.

На следующий день после вышеприведенной заметки та же газета писала о подготовке к выставке:

Художественная японская выставка в Императорской Академии Художеств откроется 1-го декабря. Большая часть картин на шелку и отделка картин – дорогая материя, которая может подвергнуться порче, выставка продолжится только две недели.

Цель выставки – ознакомить русское общество с японским художеством в различных его видах и периодах. Дополнением к ней будет служить художественно-этнографический отдел, состоящий из нескольких рядов фотографических снимков:

1) жизнь японской женщины от рождения до смерти (из элементов всех классов и сословий), 2) всевозможные профессии Японии, 3) религия и религиозные процессии, 4) виды Японии: береговой полосы и постепенный переход в глубь страны и некот. др., как напр., японская архитектура и проч. Из выдающихся работ на выставке будут работы художников школы Шиджо, Киши, Укио-Э, Кано и некот. др. школ художников Ё-И, Шу-Хо, Ге-Шей и др.

Рядом с оригиналами некоторых знаменитых художников будут выставлены копии для ознакомления публики, ввиду того, что копии японцы очень часто продают путешественникам за оригиналы[108].

II-16

Разворот Указателя выставки с описанием Хокусая (с. 12–13)

СПб., 1905. Собрание автора

Pages 12–13 of the Guide with description of Hokusai works

St. Petersburg, 1905

В виде краткого комментария заметим, что перечислены основные художественные школы (Сидзё, Гиси, укиё-э, Кано и др.) Японии. Особо примечательно, что Китаев выставлял и копии, на приобретении которых, вероятно как все коллекционеры, не раз попадался. Чтобы не попадались другие и для воспитания глаза художников и ценителей, он и предлагал такое сравнение. Увы, это знание было полностью потеряно в дальнейшем[109]. Картины эти после того, как коллекция была национализирована, не выставлялись. Что же касается “дорогой материи, которая может подвергнуться порче”, выставка все же была продлена до нового года ввиду большого наплыва публики. Пять дней спустя “Новое время” дало новую сводку:

Японская выставка открывается в воскресенье, 1-го декабря, в десять часов утра. Она расположена в Тициановском и Рафаэлевском залах Академии Художеств и состоит из 283 нумеров. Некоторые нумера заключают в себе сто и более экземпляров (гравюры, карикатуры и раскрашенные фотографические снимки, иллюстрирующие японскую жизнь). Устройство выставки уже закончено. Она разделена на три отдела: собственно картин, этюдов и эскизов и гравюр[110].

Размер выставки соперничал с ее новизной. Через две недели после ее открытия колонки ежедневных новостей упоминали ее в числе главных городских событий: “Были вы у японцев? Слушали итальянцев? Смотрели Дузе? Читали об аудиенции г. Нелидова у султана? Вот наши теперешние вопросы”[111].