Читаем В пути полностью

Вставали так же, но ложились спать часом раньше. Обеденная трапеза отодвигалась с половины двенадцатого до двух часов. Уничтожался полуденный отдых и вечерняя трапеза. Канонические службы совершались позже, кроме вечерни и повечерия, указанных вместо пяти с четвертью и двадцати пяти минут восьмого — в четыре с половиной и шесть с четвертью.

— Не весело средь ночи вставать с постели, — вздохнул Дюрталь. — Полагаю, что богомольцы не подчинены этому военному уставу.

А это — для меня, — и взяв другой картон, прочел заглавие:

«Правила для богомольцев с Пасхи до Воздвижения Святого Креста».

— Исследуем их. — И он углубился в рассмотрение распорядков утреннего и вечернего, соединенных вместе.

Утро часы

Вечер часы

4 Встать при звонах Анжелюса. 1 1/2 Конец отдыха. Четки.

4 1/2 Молитва и созерцание. 2 Вечерня и повечерие.

5 1/4 Час первый. Обедня. 3 Третье созерцание.

6–7 Испытание. 3 1/4 Духовное чтение.

7 Завтрак (не ждать друг друга). 4 1/4 Утреня. Часы

7 1/2 Шествие на Голгофу. 5 1/4 Размышление. Вечерня с пением.

8 Сексты и Ноны. 5 1/2 Испытание. Молитва.

8 1/2 Второе созерцание. 6 Ужин. Отдых.

9 Духовное чтение. 7 Литания, великое молчание.

11 Поклонение и испытание. Час третий. 7 1/4 Присутствие за повечерием.

11 1/2 Анжелюс, обед, отдых. 7 1/2 Песнь Salve Regina, Анжелюс

12 1/4 Полуденный сон. Великое молчание. 7 3/4 Особое испытание. Отхождение ко сну.

— Это выполнимее: 4 часа утра — время терпимое! Но я ничего не понимаю. Богослужебные часы не совпадают на этой карте со службами монахов. И к чему здесь две вечерни и повечерия? Мне совсем не по душе эта мелочность, эти приглашения столько-то минут созерцать, столько-то читать! У меня не такой рыхлый дух, чтоб я мог его вылить в эту вафельницу! Положим, я волен делать, что угодно. Кто проверит, что творится во мне, созерцаю я, например, или нет…

Ах, да, — есть еще правило на обратной стороне, продолжал он, перевертывая карту. Устав с сентября, меня он не касается. Почти одинаков с летним, а это послесловие относится к обоим расписаниям:

«Примечание:

1) Молитва по служебнику может быть заменена малым прославлением Святой Девы.

2) Господа богомольцы приглашаются исповедаться в первые же дни после прибытия, чтобы освободить к созерцанию свой дух.

3) Следует после каждого созерцания прочесть соответствующую главу „Подражания Христу“.

4) Наиболее благоприятное время для исповеди и шествия на Голгофу от 6 до 9 часов утра и от 9 утра до 2 вечера, а летом — от 2 до 5 вечера.

5) Прочесть таблицу предостережений.

6) Желательно не заставлять себя ждать в часы трапез.

7) Лишь отец гостинник управомочен пещись о нуждах господ богомольцев.

8) Не имеющие книг могут получать их в убежище».

— Исповедь! Единое только это слово вынес он из цепи правил. Пора, однако, о ней подумать!

Мороз пробежал у него по коже. Надо поговорить с отцом Этьеном, когда придет.

Недолго продолжалось его немое сокрушение, почти сейчас же вошел монах и спросил:

— Заметили вы, чего не хватает вам и что может вам потребоваться?

— Нет, отец мой; но я попросил бы немного более воды…

— Нет ничего легче. Вам каждое утро будут приносить большой кувшин.

— Благодарю вас…

Я начал обозревать регламент.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы