Въ русскихъ и французскихъ тюрьмахъ

Когда все окружающее насъ — магазины и люди, которыхъ мы встрѣчаемъ на улицахъ, литература послѣдняго времени, обоготвореніе денегъ, которое приходится наблюдать каждый день, — когда все это развиваетъ въ людяхъ ненасытную жажду къ пріобрѣтенію безграничнаго богатства, любовь къ крикливой роскоши, тенденцію глупо швырять деньгами для любой явной, или сохраняемой въ тайнѣ цѣли; когда въ наших городахъ имѣются цѣлые кварталы, каждый домъ которыхъ напоминаетъ намъ, какъ человѣкъ можетъ превращаться въ скота, несмотря на внѣшнія причины, которыми онъ прикрываетъ это скотство; когда девизомъ нашего цивилизованнаго міра можно поставить слова: «Обогащайтесь! Сокрушайте все, что вы встрѣтитена вашемъ пути, пуская въ ходъ всѣ средства, за исключеніемъ развѣ тѣхъ, которыя могутъ привести васъ на скамью подсудимыхъ!» — когда, за немногими исключеніями, всѣхъ, отъ землевладѣльца до ремесленника, учатъ каждый день тысячами путей, что идеалъ жизни — такъ устроить свои дѣла, чтобы другіе работали на васъ; когда тѣлесная работа настолько презирается, что люди, которые рискуютъ заболѣть отъ недостаточнаго тѣлеснаго упражненія, предпочитаютъ прибѣгать къ гимнастикѣ, подражая движеніямъ пильщика или дровосѣка, вмѣсто того, чтобы дѣйствительно заняться распиливаніемъ дровъ или копаніемъ земли; когда загрубѣвшія и почернѣвшія отъ работы руки считаются чѣмъ-то унизительнымъ, а обладаніе шелковымъ платьемъ и умѣнье держать прислугу въ «ежевыхъ рукавицахъ» считается признакомъ «хорошаго тона»; когда литература является гимномъ богатству и относится къ «непрактичнымъ идеалистамъ» съ презрѣніемъ, — зачѣмъ толковать о «врожденной преступности»? Вся эта масса факторовъ нашей жизни вліяетъ въ одномъ направленіи: она подготовляетъ существа, неспособныя къ честному существованію, насквозь пропитанныя противу-общественными чувствами!

Если наше общество съорганизуется такъ, что для каждаго будетъ возможность постоянно работать для общеполезныхъ цѣлей, — для чего, конечно, понадобится полная передѣлка теперешнихъ отношеній между капиталомъ и трудомъ; если мы дадимъ каждому ребенку здоровое воспитаніе, обучивъ его не только наукамъ, но и физическому труду, давъ ему возможность въ теченіи первыхъ двадцати лѣтъ его жизни пріобрѣсть знаніе полезнаго ремесла и привычку къ честной трудовой жизни, — намъ не понадобилось больше ни тюремъ, ни судьей, ни палачей. Человѣкъ является результатомъ тѣхъ условій, въ которыхъ онъ выросъ. Дайте ему возможность — вырости съ навыкомъ къ полезной работѣ; воспитайте его такъ, чтобы онъ съ ранняго дѣтства смотрѣлъ на человѣчество, какъ на одну большую семью, ни одному члену которой не можетъ быть причинено вреда безъ того, чтобы это не почувствовалось въ широкомъ кругѣ людей, а въ концѣ концовъ и всѣмъ обществомъ; дайте ему возможность воспитать въ себѣ вкусъ къ высшимъ наслажденіямъ, даваемымъ наукой и искусствомъ, — наслажденіямъ болѣе возвышеннымъ и долговременнымъ, по сравненію съ удовлетвореніемъ страстей низшаго порядка, — и мы увѣрены, что обществу не придется наблюдать такого количества нарушеній тѣхъ принциповъ нравственности, съ которыми мы встрѣчаемся теперь.

Двѣ-трети всѣхъ правонарушеній, а именно всѣ такъ-называемыя «преступленія противъ собственности» или совершенно исчезнутъ, или сведутся къ ничтожному количеству случаевъ, разъ собственность, являющаяся теперь привиллегіей немногихъ, возвратится къ своему дѣйствительному источнику — общинѣ. Что же касается «преступленій, направленныхъ противъ личности», то число ихъ уже теперь быстро уменьшается, вслѣдствіе роста нравственныхъ и соціальныхъ привычекъ, которыя несомнѣнно развиваются въ каждомъ обществѣ и несомнѣнно будутъ возрастать, когда общіе интересы всѣхъ станутъ тѣснѣе.