В садах Эпикура

В 1957 году я усиленно писал свою книгу «Древний Рим». Работа эта меня очень увлекала, и я не жалел ни сил, ни времени. Я жил в аспирантском ритме: думал только о том, что писал, ни на день, ни на час не знал покоя. Да и не нужен мне был покой. Я испытывал радости и трудности творчества. «Древний Рим» был новой работой, не связанной с диссертацией, которая, по сути дела, была уже вся опубликована. Работа над книгой увлекала меня и широтой замысла: я намеревался использовать факты только для подтверждения общих проблем движения Римской истории, показать конкретное воплощение борьбы общественных групп и деятельности политиков, которые действовали в соответствии со своими субъективными определенными целями, и получали неожиданный и нежелательный для себя результат. Вот почему я старался охарактеризовать людей, сделать их живыми. Вместе с тем хотелось, чтобы книга легко запоминалась, читалась с интересом и т. д. Объем книги требовал краткости и четкости. Поэтому я старался избежать многословия. Вот характеристика Ганнибала: «Говорят, что с детства он был воспитан в трудностях лагерной жизни, в жгучей ненависти к римлянам. Его энергия и выносливость вызывали удивление, а храбрость – приверженность войск. Пунийцы славились хитростью. Ганнибал, по словам Римского историка Тита Ливия, обладал сверхпунической хитростью». Про Суллу: «Этот человек стяжал себе признание опытного военачальника. Он сочетал в себе холодную расчетливость с фатализмом, скептицизм с мрачным суеверием. Над всеми этими качествами доминировали честолюбие и эгоизм». Главная моя трудность состояла в том, что я был лишен среды специалистов. Я все должен был обдумывать сам, наблюдать за реакцией аудитории на мои характеристики и т. д. Опыт показывал, что кое-чего я добился. В 50-х гг. еще помнили Сталина и обстоятельства его смерти. Я с удовольствием констатировал оживление аудитории, слушавшей о конце Суллы: «Сулла умер. Его похоронили с великой пышностью, но вовсе не потому что любили, а оттого, что, по словам Аппиана, он “был страшен даже после смерти”».

Самым терпеливым и искренним помощником моим в работе над «Древним Римом» была Сарра Саксонская. Ей я отдавал переписанную от руки главу. Она читала ее, делала замечания не менее ценные чем те, которые она высказала по поводу моих антирелигиозных штудий. Но разве в этом было дело? Сарре нравилось то, что я писал, а это я считал главным и старался еще больше. К августу 1958 года работа была в основном сделана. Глав по культуре я писать не хотел, т. к. в лекционном курсе их не было. Елена Михайловна Штаерман согласилась дать отзыв на эту здоровенную работу. Я получил его во время своего отпуска в Москве, т. е. в октябре месяце. Елена Михайловна писала: «Ограниченность листажа делает необходимым строгий отбор фактов, иллюстрирующих историю Римской республики и Римской Империи с точки зрения марксистского учения о закономерностях развития и падения государств, основанных на рабовладельческом способе производства. Со своей задачей автор, в основном, справился». Дальше перечислялись некоторые достоинства книги и возражения. Е. М. Штаерман предлагала переделать главу о христианстве, дать очерки культуры и заканчивала: «После указанных исправлений (отдельные более частные замечания сделаны мной на полях рукописи) издание лекций А. Л. Каца в качестве пособия для студентов-заочников представляется вполне целесообразным».