В самое сердце, или Девочка для Туманова (СИ)

Только вот в то, что мы будем вместе, уже никак не верится. Если б у него были чувства, он по-любому уже попытался бы встретиться. Невозможно столько злиться на любимого человека. Я бы не смогла. Все больше склоняюсь к мысли, что для него все было просто временным наваждением.

Пока вела свое журналистское расследование, не раз натыкалась на информацию о его бывших девушках. Их оказалось немало. Начиная с самого детдома, Никита отличался любвеобильностью и уже в юности старался выбирать себе ярких, эффектных подружек.

И на меня клюнул тем вечером, на приеме. Когда я была экипирована Марком на сто баллов. Его тогда нешуточно торкнуло — даже не помешала убежденность, что я Карина.

А вот Машу он некоторое время просто не замечал, пока я не уснула рядом без белья.

В замкнутом пространстве просто случился сбой в системе. Возможно, ему даже показалось, что влюблен. Хотя, что греха таить, он мне ведь так и не признался…

Я обернулась на голос и резко выдохнула. Медведь! Мы, конечно, опасались, что вызовем его гнев, но чтобы он вот так, сам явился по мою душу!..

— Не подходите, — пролепетала тихо, ещё не оправившись от шока. Огляделась по сторонам — полно студентов вокруг, он не сможет причинить мне вред на виду у всех. — Я закричу, можете не сомневаться.

Его глаза хищно блеснули, а рот растянулся в подобии улыбки, такой мерзкой, угрожающей. Тем невероятнее прозвучал ответ:

— Да никто в вас и не сомневается, Мария Александровна. Мои люди только недавно смогли избавиться от оставленных вами синяков и следов ваших ногтей, да зубов. Но я здесь не за тем.

Он замолчал, давая мне возможность обдумать услышанное.

— З-зачем же? — поморщилась от того, как предательски дрогнул собственный голос, выдавая волнение. Мне бы хотелось выглядеть более уверенно.

— Пригласить в гости к одному очень важному человеку, — произнес так, будто как минимум к президенту зовет. Ага, я ведь дура, прямо-таки бросилась из безопасного университетского сквера неизвестно куда.

— Спасибо. Воздержусь, — ответила, натянуто улыбаясь и осторожно продвигаясь к своей машине.

Мужчина перестал изображать добродушие, которое и без того плохо получалось.

— Вы не поняли, милая барышня, я вас не спрашивал. Мы поедем туда в любом случае, хотите вы или нет. Вам же дороги все участники данного дельца? Вы ведь не желаете им неприятностей? Вашему братцу, Андрею Воронцову, Мельникову, ну и разумеется, вашему любимому? Чтобы с ними ничего не случилось, вам придется просто проехать со мной. Вам ничего не сделают, я клянусь. Просто поговорят о важном.

Сжала зубы, сдерживая дрожь.

— Я похожа на дуру? Ничего ваш, так называемый, хозяин никому не сделает. Он уже ничего не может, потому что это вызовет такую отдачу, что шарахнет по нему. Иначе вас бы здесь не было. Я права? — разумеется, я блефовала, а внутри все тряслось от страха.

Медведь в ответ лишь покачал головой.

— Девочка. Ты глубоко заблуждаешься. Хозяин мог бы давно заткнуть вам рот. Всем. Без исключения.

Я прищурилась. Сердце кольнули сомнения. Неужели он прав? Все наши действия совместно с тайными друзьями Туманова, взбаламутившими прессу, были видны ему как на ладони? Нам просто позволили играть героев? Не похоже, что он, как и я минутой ранее, блефует. Скорее наоборот. По коже идет холодок от серьёзного выражения бандитской физиономии и понимания — все действительно так.

— Я не могу с вами поехать, — выдавливаю через силу. Это будет несусветной глупостью с моей стороны.

— Даже ради Туманова?

Нет. Ради Никиты я готова на многое, но не на глупость. Оказаться в руках главгада, который все это устроил?

Внезапно в сумочке раздался сигнал вызова. Медведь махнул рукой, словно разрешая мне взять трубку, хотя мне его позволение нафиг не нужно. Странно, номер незнакомый.

— Да.

— Не лезь в мои дела. Говорю первый и последний раз, — рявкнул до боли знакомый голос. Пульс сбился от сознания, что он позвонил. Я даже не сразу поняла, о чем речь.

— Н-никита?

— Ты меня поняла? Чтобы тебя и близко не было. Не знаю, кем ты себя возомнила, но приказываю — забудь, что мы знакомы! Мне не нужны твои жалкие попытки загладить вину.

Я стараюсь пропустить мимо ушей грубые слова. Он все поймет, когда узнает правду, и будет сожалеть о них.

— Никит, постой! Выслушай. — Напрочь забыла, кто стоит рядом и все слышит. Сердце гремит в ушах, но я думаю об одном — у меня единственная попытка убедить его. — Я люблю тебя. Все, что делаю, только ради того, чтобы помочь. Вина здесь не причём.

На том конце тишина и только почти неслышные отголоски его быстрого, тяжелого дыхания. Он словно пытается справиться с бешеной яростью.

— Ты не поняла. Мне не нужна помощь жалкой девчонки. Своими корявыми попытками ты только мешаешь серьезным людям. Надеюсь, ты меня услышала. Исчезни.

Он отключился, и телефон выскользнул из моих дрожащих пальцев. С грохотом упал на асфальт, разбиваясь вдребезги, как мое сердце. По щеке скатилась слезинка, выпуская наружу боль от его слов. Он подписал смертный приговор нашей любви.