В СССР я повидал все

Когда я пришел работать на Чугунку, это предприятие находилось в весьма плачевном состоянии – план заводом систематически не выполнялся, премия работникам не начислялась. Существовало мнение, что причиной всего этого являлся плохой директор. Рабочие завода написали коллективное письмо в министерство, к которому относилась Чугунка, с просьбой прислать на завод хорошего директора. Министерство, выполняя эту необычную просьбу, несколько перестаралось. Директором завода стал жесткий и энергичный человек по фамилии Папоров. И он круто перевернул всю спокойную и безмятежную жизнь на Чугунке.

Папоров начал с того, что, проводя планерные собрания с заводскими начальниками, с исключительной твердостью принялся заставлять их работать на пределе своих сил и возможностей. Порой он давал им такие задания, которые, возможно, не входили в круг их обязанностей. На этих собраниях Папорову никто не осмеливался возражать. Но после собрания эти люди ругали друг друга за то, что никто из них не выступает против директора.

В конце концов один из этих начальников, занимавший должность главного механика, рискнул возразить директору, заявив ему:

– Я этого не буду делать, это не моя работа.

Папоров не стал увольнять этого наглеца, но придумал для него очень суровое испытание. Он понизил его до рядового инженера, при этом назначив его руководителем рабочего, который когда-то ему подчинялся и конфликтовал с ним. И этот рабочий стал с особой жестокостью истязать своего бывшего начальника. Я часто наблюдал эти сцены истязания и испытывал сильную жалость к этому несчастному, который когда-то был главным механиком. Вскоре, не выдержав такого отношения к себе, он уволился с завода.

Тем не менее, Папоров был жестким не только по отношению к инженерному составу, но даже еще в большей степени он предъявлял требования к рабочим. В результате Папоров имел множество стычек с этими непростыми людьми. Во время одной из них, отчаявшийся рабочий нанес ему ножевые ранения. К счастью, они оказались неопасными для здоровья.

Папоров, в конце концов, одержал убедительную победу над своими подчиненными – и все они заработали буквально на износ. Первым не выдержал сумасшедшего ритма работы начальник отдела материально-технического снабжения – он безвременно ушел в мир иной.

Папоров решил значительно расширить территорию завода. В результате огромная нагрузка легла на отдел капитального строительства. Вскоре от чрезмерных стрессов скончался его ведущий инженер, а за ним последовал и его начальник.

Но жертвы были ненапрасными – завод успешно заработал, и все стали получать солидные премии.

Когда я пришел работать в конструкторское бюро, руководство завода стояло перед серьезной проблемой – приближался день рождения Папорова, и надо было что-то ему дарить. К тому времени этот человек зарекомендовал себя абсолютно неподкупным руководителем. Поэтому решили подарить ему что-нибудь недорогое. Палыч предложил купить книгу про войну и сам вызвался вручить ему этот подарок. Это предприятие закончилось полным крахом – Папоров выставил Палыча за дверь, даже не прикоснувшись к книге.

Вскоре мне самому пришлось столкнуться с этим неумолимым директором. Все инженерно-технические работники завода поочередно ходили в ночные дежурства по заводу. Когда подошла моя очередь, я отправился в отдел кадров на инструктаж по поводу дежурства. Случилось так, что начальником этого отдела в тот момент стал бывший офицер авиаучилища. Он не имел ни малейшего понятия о том, чем должен заниматься дежурный по заводу. Поэтому никакого инструктажа не последовало.

Как я узнал позже, главной обязанностью дежурного по заводу являлось проконтролировать в 4 часа утра розжиг вагранки. Но, не пройдя инструктажа, я об этом не знал. Произошло совершенно непредвиденное – рабочий, в обязанность которого входило разжигать вагранку, как раз в мое дежурство напился и не вышел на работу. Это привело к тому, что литейный цех простоял без работы половину дня. Расследование этого инцидента установило мою непосредственную вину, и в результате меня наказали, лишив квартальной премии. А это были очень большие деньги – тройной месячный оклад.

Убитый горем, я решил идти на прием к Папорову. Войдя в его кабинет, я заявил:

– Меня лишили квартальной премии. Но вины моей не было, так как мне никто не сказал, что я должен следить за розжигом вагранки. Прошу вас отменить приказ о лишении меня премии.

Не поднимая на меня глаз, Папоров послал меня грубой нецензурной бранью. Имея за плечами суровую школу такого обращения, пройденную в колонии строгого режима, я резко ответил ему с применением лагерного жаргона. Это сразу подействовало. Папоров заговорил со мной уважительным тоном:

– Свой приказ я не могу отменить. Но твои потери в зарплате я компенсирую. Напиши заявление на материальную помощь.

Материальную помощь я потом, конечно, получил. Это несколько успокоило меня, и я даже проникся некоторым уважением к директору за его вполне справедливое решение.