В стороне от морских дорог

В «кратерах» скрываются желтые и грязно-зеленые крабы, полихеты, моллюски и даже рыбы. Необыкновенно ярко, красиво окрашенные рыбы — черные с желтым, темно-красные, полосатые, ярко-синие — спокойно обкусывали колонии полипов или охотились за какой-то невидимой нам добычей. Они, кажется, не обращают на нас внимания, но вдруг молниеносно, все враз прячутся в щели. Но только на минуту. Когда, по их мнению, опасность миновала, они снова выплывают и возобновляют прерванные занятия.

Мы заметили также много пестрых и ярких раковин брюхоногих моллюсков. Как бы сделанные из малахита, большие турбо (Turbo), желтые с шахматным узором ядовитые конусы (Conus), конические, в красных пестринах трохус (Trochus), из которых добывают перламутр; поэтому трохусы играют не последнюю роль в экспорте Новой Гвинеи. Со всеми этими моллюсками следует быть осторожным; правда, они не кусаются в обычном понятии этого слова, но «ногой», усаженной острыми известковыми шипиками, они могут основательно поранить кожу.

Были здесь и оригинальные рогатые, розовые внутри раковины Lambis, блестящие, словно фарфоровые, ципреи (Сургеа) и пятнистые каури (Cyprea moneta), которые раньше служили разменной монетой на островах Тихого океана. Наконец, попадались пластинчатожаберные моллюски — красноватый Spondylus и много тридакн. Трндакна считается самым крупным из двустворчатых моллюсков: каждая створка ее раковины может достигнуть веса в 100 килограммов. Механик Беломестнов и сотрудник лаборатории морской техники Посвянский нашли несколько таких раковин на относительно небольшой глубине; одна из них была столь велика, что когда перерезали мускулы-замыкатели, сжимавшие створки, в нее можно было лечь, почти как в небольшую ванну. Из тридакны вырезали славящееся своим вкусом бело-розовое мясо и пока оставили ее на дне. Место заметили, с тем чтобы потом подойти сюда за ней на моторном боте.

Во многих приключенческих романах, да и в специальной литературе, о тридакне говорится как о подводной ловушке пловцов — искателей жемчуга. Действительно, стоило тронуть бело-розовую мантию тридакны палкой, как створки захлопывались, зажимая палку, освободить которую было довольно трудно. Поэтому весьма вероятно, что руку или ногу ныряльщика, случайно оказавшуюся в таких тисках, освободить не удается.

Когда день начал клониться к вечеру, мы развели костер и на прутиках жарили шашлык из тридакны, запивая его соком кокосовых орехов. Воды на таких островках нет, и, наверное, поэтому обитаемы только большие острова вулканического происхождения, где имеются источники пресной воды.

Тридакны, прикрепляясь к живому или мертвому по-липняку, также входят в число рифообразователей; постепенно они полностью обрастают кораллами. Питаются они фитопланктоном, и хотя в тропических морях и открытых водах он очень беден, недостатка в пище тридакны не испытывают. Они питаются водорослью зоохлорелла, которая живет внутри раковины и находится с тридакной в симбиозе. Водоросль находит здесь укрытие, а ее непрерывное избыточное развитие обеспечивает обильный стол «хозяину».

Далеко от островка начинается свал в глубокие воды лагуны — здесь коралловое «дно» резко уходит вниз, и этот перелом рельефа четко обозначен белой, мохнатой от отдельных выступающих веточек линией, за которой начинается темная глубокая синева.

Облачка, покрывавшие небо почти весь день, иногда даже брызгавшие редким коротким дождем, куда-то исчезли, и оказалось, что солнце уже низко. Мы прошли берегом и по воде один за другим несколько островков. Перебраться с одного на другой не составляло труда — их соединяли перемычки не глубже метра. Пора и домой. И вот наш бот, за которым на буксире тянулась шлюпка, доверху наполненная кораллами — трофеями отряда бентоса, направился к «Витязю». На перегруженных боте и шлюпке все уместиться не смогли, и часть экскурсантов осталась на берегу в ожидании «второго рейса». Но начался отлив, и когда бот вернулся, то не смог пройти на прежнее место и вынужден был остановиться у края кораллового дна лагуны. Пришлось долго идти по пояс в воде по кораллам, но к самому боту подойти не удалось. Пришлось еще и плыть метров пять. Замочили и часы и фотоаппараты, утопили даже рюкзак с ракушками. Искать было некогда, темнело, вдалеке в теплом воздухе дрожали огни «Витязя».

Наконец все были на палубе, совершенно мокрые, усталые, с ногами, ободранными кораллами. Зато сколько трофеев, пополнивших потом коллекции института и Московского университета.

«Витязь» снялся с якоря, и утром в пустынном море уже не было видно никаких следов зеленого гостеприимного атолла.

СМЕРТОНОСНЫЕ ДОЖДИ. «ГОРОД АТОМНОЙ БОМБЫ**

В период Международного геофизического года «Витязь» произвел детальные исследования крупнейших впадин Тихого океана — Филиппинской, Бугенвильской, Палау, Марианской, Тонга и Кермадек. Но работы на Марианской впадине, начатые еще в 1955 году, не были закончены. Это и привело «Витязь» сюда снова в 1958 году.