В сторону Сванна

Пианист тем временем играл все быстрее, страсть, одушевлявшая музыку, достигла апогея, лакей разносил напитки, на подносе у него позвякивали ложечки, и г-жа де Сент-Эверт (это повторялось каждую неделю) знаками приказывала ему уходить, а он не видел. Младшая г-жа де Камбремер, помня, что молодой женщине не пристало выглядеть пресыщенной, сияла от радости и искала глазами хозяйку дома, чтобы взглядом выразить ей благодарность за приглашение и за то, что она «о ней вспомнила». А между тем музыку она слушала хоть и с меньшим волнением, чем г-жа де Франкто, но все же не без тревоги, которая, правда, была вызвана не пианистом, а роялем, на котором при каждом фортиссимо вздрагивала свеча, угрожая оставить пятна на палисандре или даже поджечь абажур. В конце концов она не выдержала и, взяв приступом две ступеньки эстрады, на которой возвышался рояль, ринулась убирать подсвечник. Но едва она протянула руку, как прозвучал последний аккорд, пьеса кончилась, пианист встал. Тем не менее отважный шаг молодой женщины, мгновенная близость между нею и музыкантом произвели в целом благоприятное впечатление на публику.

— Принцесса, вы заметили поступок этой юной особы? — обратился к принцессе Делом генерал де Фробервиль, подойдя поздороваться в тот момент, когда г-жа де Сент-Эверт отвлеклась в сторону. — Любопытно. Она, наверное, артистка?

— Нет, это младшая госпожа де Камбремер, — не подумав, выпалила принцесса и поспешно добавила: — Так я слышала, сама-то я ни малейшего понятия не имею, кто она такая, позади меня кто-то сказал, что они соседи госпожи де Сент-Эверт по имению, но не думаю, чтобы кто-нибудь здесь был с ними знаком. Наверное, какие-нибудь деревенские жители! Вообще, не знаю, насколько вы знакомы с блестящим обществом, которое здесь представлено, но я ума не приложу, как зовут всех этих изумительных господ. Как вам кажется, где их можно встретить помимо вечеров госпожи де Сент-Эверт? Наверное, она заказала их заодно с музыкантами, стульями и прохладительными напитками. Согласитесь, что эти прокатные гости[261] великолепны. Неужели у нее хватает терпения каждую неделю нанимать столько статистов? Прямо не верится!

— Ну, Камбремер — это старинная почтенная фамилия[262], — заметил генерал.

— Что старинная, это бы еще ладно, — сухо возразила принцесса, — но ее никак не назовешь благозвучной, — добавила она, отчеканивая слово «благозвучной», словно помещая его в кавычки, что в кругу Германтов служило обычным выражением досады.

— В самом деле? Она хорошенькая до невозможности, — сказал генерал, не сводя глаз с г-жи де Камбремер. — Вы не согласны, принцесса?

— Уж слишком привлекает к себе внимание, это не вполне приятно в такой молодой особе, в общем, она из другой эпохи, — возразила г-жа Делом (это выражение было общим для Галлардонов и Германтов).

Но, видя, что генерал продолжает смотреть на г-жу де Камбремер, принцесса добавила наполовину от злости на молодую женщину, наполовину из учтивости по отношению к генералу: «Не вполне приятно… для ее мужа! Но раз она вам так по вкусу, мне жаль, что я с ней не знакома: я бы вас представила, — хотя, скорее всего, она ничего подобного бы не стала делать, даже если бы они и были знакомы. — А теперь я вынуждена распрощаться с вами, потому что еду поздравлять подругу с днем рождения, — продолжала она, приняв скромный искренний тон и низводя тем самым великосветский прием, на который собиралась, до уровня скучной церемонии, на которую она стремится из трогательного чувства долга. — Кстати, я должна там встретиться с Базеном, который, пока я здесь, навещал друзей, которых вы, кажется, знаете, у них имя, как название моста, Йена».

— Но прежде всего это название победы, принцесса, — сказал генерал[263]. — Что вы хотите, для меня, старого вояки, — добавил он, вынимая из глаза и протирая монокль таким жестом, словно менял повязку, так что принцесса инстинктивно отвела взгляд, — знать времен Империи, конечно, не то же самое, что древняя знать, но в своем роде она тоже великолепна: в конце концов, эти люди сражались как герои.

— Да я преисполнена почтения к героям, — с легкой иронией в голосе отвечала принцесса, — я совершенно не потому не езжу с Базеном к этой принцессе Йенской, просто я с ними незнакома. Базен их знает и обожает. Нет, это совершенно не то, что вы можете подумать, это не флирт, я ничего не имею против этой дружбы. Впрочем, если бы и имела, что это меняет! — добавила она меланхолически, ведь всем было известно, что наутро после свадьбы со своей очаровательной кузиной принц Делом начал ей изменять. — Но это совершенно не тот случай, просто он давно знает этих людей, эта дружба ему на пользу, я очень рада. Хотя что бы он ни рассказывал об их доме… Вообразите, у них мебель ампир!

— Ну конечно, принцесса, это же мебель их деда и бабки.