В стране кенгуру и эму

В восемь часов утра мой новый спутник, правительственный служащий, ботаник, был уже у меня. Пока движение было небольшое, и нам удалось быстро выбраться за город. Хорошая асфальтированная дорога углубилась в горы, покрытые лесом. Во многих местах стеной стоят гигантские эвкалипты, а под ними растет непроходимый кустарник. Это тропические леса горного хребта Ачвилар. Горы здесь поднимаются всего на 900—1000 метров над уровнем моря. По пути попадаются небольшие лесопильные заводы. Иногда проезжаем и мимо мертвого леса. Уныло торчат огромные мертвые деревья. Некоторые из них уже свалились. Фермеры, имеющие специальные машины, корчуют лес. Некоторые фирмы берут подряды на очистку земли от леса. Очистить гектар земли от не очень крупного и густого леса стоит 130–140 фунтов стерлингов.

На очищенных участках пышным ковром зеленеют пастбища. Чтобы пастбище было хорошим, землю перепахивают и засевают или окультивированным белым клевером, или так называемым подземным клевером. Посеянный один раз, он, подобно земляному ореху, прячет свои семена в землю и засыхает. Как только наступает период дождей, семена прорастают и дают новый густой травяной покров. Но и в засохшем состоянии травостой охотно поедается любым скотом, особенно овцами.

На таких пастбищах пасутся серые джерзейские коровы. Их здесь довольно много. Все они безрогие: в трехнедельном возрасте специальным электрическим прибором телятам прижигают места, где должны вырасти рога. Так что эти коровы не бодаются. Джерзейские коровы приобрели мировую славу. В их молоке содержится почти в два раза больше жиров, чем в молоке коров других пород. Такая корова дает около 150 килограммов молочного жира в год. Поэтому в районах, где вырабатывают масло, фермеры, как правило, держат коров этой породы. Ближе к крупным городам больше предъявляется спрос на цельное молоко. Процент жира в молоке здесь не играет столь большой роли. Вот почему здесь держат коров-метисов — молочных шортгорнов и джерзеев. Они дают в полтора раза больше молока, чем джерзеи, но жира в нем меньше. Однако для молока, потребляемого в цельном виде, этого количества достаточно.

Коровы джерзейской породы на искусственном пастбище

Цельномолочная зона простирается в радиусе около 90—100 километров от города. Здесь насчитывается примерно 500 молочных ферм. Затем тянется зона производства масла и сыра. Еще дальше к западу, где начинаются более засушливые степные районы, молочные фермы постепенно уступают место овцеводческо-зерновым и мясным скотоводческим хозяйствам. Молочные фермы здесь в основном небольшие, насчитывающие 20–50 дойных коров. Такую ферму обычно обслуживает один человек, — как правило, владелец фермы.

Мистер Эверест предложил посетить молочную ферму, сбывающую молоко в цельном виде в Брисбен.

И вот мы на ферме. На горке стоит одноэтажный, приземистый дом под черепичной крышей. Возле него расположены надворные постройки: навес для механической дойки коров, помещение для приема и охлаждения молока, склад для концентрированных кормов и т. д. Владелец фермы, мистер Брайс, высокий худощавый человек лет около сорока пяти, встретил нас довольно приветливо.

Мистер Брайс рассказал, что он владеет 80 гектарами земли. Вся она засеяна белым клевером и райграсом и используется в качестве пастбищ. Проволочной изгородью пастбища разделены на двадцать один участок — паддок. В каждом из них коровы пасутся только один день, а затем их переводят на другой участок. Через 21 день трава в паддоке вырастает, и там опять может пастись скот. На пастбище вырыты колодцы, возле них установлены насосы, которые нагнетают воду по трубам. При помощи таких труб пастбища орошаются в сухую погоду. Земли удобряются суперфосфатом, навозной жижей. Сорняки систематически выпалываются. Высокоудойным коровам кроме пастбищного корма на ферме выдается молотое зерно и жмых.

На ферме имеется 120 коров, 40 нетелей и телок и бык. В доильном помещении за 2,5 часа один человек выдаивает 120 коров. Коровы-метисы дают в среднем за год три тысячи литров молока, в котором содержится около 4,5 % жира. Кроме мистера Брайса на ферме работает его четырнадцатилетний сын. Дойка коров механизирована, но приходится поддаивать и руками.

Молоко с фермы забирает одна из фирм по 3,5 шиллинга за галлон, а продает потребителю более чем в два раза дороже.

Фермер имеет всего 5–7 % годового дохода на вложенный капитал. Это почти столько же, сколько владелец мог бы выручить, продав ферму и вложив деньги в банк. Но любовь к своему делу заставляет его трудиться. Прощаясь, мистер Брайс сказал нам, что когда подрастет его сын и он скопит денег, то обязательно поедет посмотреть, как поставлено молочное хозяйство в Советском Союзе.