В стране слепых

– Кандидатуру брата Кеннисона никто не поддержал, – напомнил Ульман.

Льюис пожал плечами.

– Давайте я поддержу. Выборы есть выборы, все должно быть честно.

– Еще кандидаты есть? – спросил Кеннисон. Глаза на экранах забегали. Пигмеи ждут, не бросит ли кто вызов гигантам. Куда там, кишка тонка. Им никогда не решиться на то, на что решился он сам или Ульман. Уметь поставить все на карту дано не каждому. Он уважительно и одновременно вызывающе посмотрел на Ульмана.

– Предлагаю подвести черту, – снова сказала Туи, презрительно усмехнувшись. – На этот раз вам хорошо слышно, брат Кеннисон?

– Лучше некуда, сестра.

– Поддерживаю.

– Предлагаю начать голосование.

– Ну что ж… – Кеннисон набрал на клавиатуре свое имя и нажал на ввод, затем откинулся в кресле, ожидая, пока проголосуют другие.

Спустя несколько мгновений на табло монитора появился результат: Ульман – 3, Кеннисон – 2, воздержались – 4.

Выражение лица Ульмана доставило бы Кеннисону куда больше удовольствия, не знай он, что на его собственном лице выражение примерно такое же.

– Вот тебе и раз! Ни один не получил большинства. – Льюис снова расплылся в улыбке – белоснежный ряд зубов на загорелом обветренном лице. Вот бы врезать по этим зубам!

Кеннисон взглянул на специальный дисплей, установленный по его просьбе Аланом. За Ульмана – Бриджит Туи, Фредерик Ульман, Карл Уэстфилд. За Кеннисона: Дэниел Кеннисон, Рейнолд Соренсен. Воздержались: Роман Хуанг, Питер Льюис, Дана Монфор, Гретхен Пейдж.

Монфор?! Грязная предательница! Зачем ей Ульман? Она же терпеть не может этого сморщенного старикашку! Сама говорила, что согласна на все, лишь бы он не прошел в председатели. Вот чего стоят ее обещания. Скрипнув зубами, Кеннисон улыбнулся, взглянув на экран.

Ульман прищурился и пожевал губами.

– Минуточку, – буркнул он и отключил звук своего монитора. Потом снял телефонную трубку и набрал номер.

Кеннисон поспешно ввел нужную команду. Брат Алан хорошо подготовился к заседанию. На дисплее появилась надпись «ИДЕТ ПОИСК». Ульман что-то говорил в трубку, потом стал слушать, кивая, снова что-то сказал… «ПОИСК ЗАВЕРШЕН. АБОНЕНТ НЕИЗВЕСТЕН». На экране Ульмана было видно, как из факса выползает лист бумаги. Старик выдернул его, быстро просмотрел и снова сунул в факс. Кеннисон бросил взгляд на секретный дисплей. «КОД ТЕРРИТОРИИ 505». Его собственный факс пискнул и начал печатать. На экранах остальные члены Совета тоже озадаченно смотрели на свои факсы, гадая, какой фокус выкинул Ульман.

Код 505… Где же это? Экран дисплея мигнул, надпись сменилась. «МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: НЬЮ-МЕКСИКО, СЕВЕР».

Руис?! Точно, кто же еще? Грязный мексиканский ублюдок! Откуда Ульман знает, что он жив? Стало быть, они все спланировали заранее – Ульман, Руис, Туи и Уэстфилд. Пока он тут договаривался с Гретхен, Соренсеном и Монфор, на которую, как оказалось, зря надеялся, они…

Руис отдавал свой голос Ульману. Коротко и ясно. Кеннисон едва взглянул на листок.

– Брата Руиса нет в живых, – спокойно сказал он. – Документ не имеет силы. – Разумеется, это говорилось для остальных членов Совета, не для Ульмана.

– Ничего подобного, – возразил Ульман с самодовольной улыбкой. – Брат Руис хорошо понимал, какая серьезная опасность ему грозит вследствие неудовлетворительной защиты нашей компьютерной сети. – Вот, значит, как?! – Поэтому он предпочел скрыться – подобно брату Льюису, но еще надежнее. Брат Льюис хочет сохранить в тайне лишь свое местонахождение… – Ульман сделал паузу и улыбнулся, давая понять, что для такого человека, как он сам, никаких тайн не существует. Кеннисон злорадно отметил, что на загорелом лице здоровяка мелькнул страх. – Брат Руис решил скрыть само свое существование и согласился проявить себя лишь для того, чтобы, как он выразился, предотвратить дальнейшую деградацию общества.

Кеннисон внутренне сжался – все взгляды были устремлены на него. Счет стал 4:2:4. Ульман явно побеждал. Каждый теперь думал о собственной шкуре.

– Одну минуту! – Кеннисон в свою очередь отключил звук и снял телефонную трубку.

– Алан, – сказал он, – ты можешь сделать так, будто я говорю с неопределяемым абонентом в районе Нью-Йорка?

– Конечно, это так же просто, как…

Кеннисону было совершенно не интересно, насколько это просто.

– Посылай факс! – прервал он болтовню Селкирка.

Машина пискнула, и из нее пополз бумажный лист. Кеннисон проглядел его и сунул в факс, чтобы переслать остальным. Пейдж голосовала за него. В этом была некая изящная симметрия. Ульман получил голос живого человека, которого до сих пор считали мертвым, а он – голос мертвеца, которого считали живым. Подпись под документом получилась у Кеннисона особенно удачно.

Ульман прочитал факс и устремил на Кеннисона долгий тяжелый взгляд.

– А где сама сестра Пейдж?

– Вы хотите, чтобы я повторил все, что вы поведали нам о брате Руисе? Настали трудные времена, и сестре Пейдж пришла в голову та же мысль, что брату Льюису и брату Руису. Думаю, никто из нас не станет их осуждать. Благоразумие не обязательно означает трусость.