Опасно гребущему против теченьяне верить в значение предназначенья.Он всё, что поблизости и вдалеке,не плотно, но жадно зажал в кулаке.Видения потустороннего мирапожутче заточек дантиста Шапиро.А то поснимали в теньке пиджакии хавают ханку, галдя, мужики.Зачем стихотворца будить на скамейкеударом под дых, как бомжа в телогрейке —ему, наставляя в таинственный путь,так много вложили в стесненную грудь.………………………………………………..В Тавриде спелее кизил на пути, иеще родовитее из Византиишиповник на склонах пригретых, покамгновенный потоп не вспорол облака.Коснея в упрямстве своем торопливом,не мни испугать меня скорым разрывом.Как вихрь, пробежавший по водам, затихя, медиум тайных движений твоих.
АПОКРИФ
…Вот и лезет в голову всякий бред,раз учебник в кляксах, а сам под паром.Говорят, что скоро тому сто лет,как однажды, прея за самоваром,на подпольной хазе хмыри и хрычобсуждали самый больной вопрос,но неожиданно отрубил Ильич:«Победим сегодня, раз завтра поздно!»Усомнился кто-то: а вдруг прокол? —покачнувшись даже на табуретке.Оказалось, все-таки прав монголв жилетке.И летит — и этот полет полог —над щебенкой вымершего бульвараперепончатый золотой листок,словно оторвавшийся от пожара.
СПРОСИ, ПРИТВОРИВШИСЬ НЕМОЮ
Осень. Древний уголокСтарых книг, одежд, оружья.П.
I
Спроси, притворившись немою,у ветра, чья тяга вольна,почто в неприступную хвоюберезы лоза вживлена,горящая тихо, продольно;а вдруг в приозерном логуей — больнои холодно на берегу.…Чего ж заждалась, не спросила?Быть может, сквозь влажную пыльто золотоносная жиламурановских приисков ильнездешней красой леденящих,чья недорастрачена мощь,а значит, тем паче пропащихраспадков михайловских рощ.
II
Над садом, подлеском с рябинойв скукоженных комьях кистейусадебный ворон былинныйсудьбинно скликает гостей.Не там ли созрело, а послеупало державное вмигзеленое яблоко — возлеобтянутых кожею книг?…Приблизив к раскрытым — слезаминаполненные глаза,счастливцы, смотрели б часами,что грешники на образа,как, строя читателю куры,бахвалится древком с косойкостлявая — в нетях фактурыстаринных страниц с рыхлотцой.
III
В бревенчатой горнице паклянеправдоподобно свежаи — лезвием пахнетс наборною ручкой ножа.О, всё отражающий, кромереальности, тусклый овалнастенного зеркала — в доме,где кто-то до нас побывал,в еще не рассохшейся раме,подобной тугим обручам,мы верим твоей амальгамеи честным беззвучным речам.Шагнуть — и сторицейответят с другого концаразбуженные половицы,и дверь, и ступенька крыльца…