В свободном падении

– Так, парень. Городок Чи, мой город. Я тут все тебе покажу. – Банга говорит с акцентом, намешанным из двух горячих мест – африканских стран в его крови и парижских пригородов, где он вырос.

Он болтает без умолку. С Майклом удобно выговариваться: он внимательно слушает и не пропускает даже самые скучные детали – от женщины, на которой тот едва не женился ради грин-карты, до последнего завтрака. Сейчас они в центре Чикаго, Банга назвал уже все достопримечательности, которые они проехали: Единый центр, скульптура Майкла Джордана, Музей афроамериканской истории Дю Сабля, музей современного искусства и так далее.

Чикаго – город, от которого есть отдача. Это друг, звонящий просто спросить, как дела. Это незнакомец, у которого есть время послушать о твоих проблемах, пока вы едете в метро. Это добрая улыбка прохожего, это «давайте сделаем» в ответ на задумку, это объятия, это все тепло, которое испытываешь, несмотря на холод от озера, из-за которого слеза на щеке может обледенеть, но времена года сменяются, и с солнцем приходит победа.

– Как поживаешь, брат? Ты какой-то нервный. И слишком тихий. Не люблю таких тихонь. Рассказывай, я буду слушать, – говорит Банга.

Майкл смотрит на Бангу в зеркало заднего вида, тот смотрит в ответ на него, широко улыбаясь, и отворачивается. Нервно. Это тянется слишком долго. Эта дорога к смерти медленная и напряженная, и куда болезненнее самой смерти. Мы живем, будто свободны, потому что не ведаем, в какой день встретимся с ней. Но я заключил пакт, решил, что не буду ждать этого дня, пусть день сам меня ждет. Каждый день до тех пор, как агония, как одержимость разума.

Нервно. Легче убить другого, нежели себя. Самый сильный природный инстинкт – выживания, не дать себе умереть. Чтобы преодолеть его, требуется большая сила, а не слабость.

– Надо бы перекусить, – говорит Банга, вмешиваясь в мысли Майкла, уставившегося в окно.

Уже поздно. Они тормозят у кафешки карибского фастфуда, берут козлятину карри и пару лепешек. Едят в машине. Счетчик намотал уже сотни долларов, но Майклу все равно: «не останавливай», – вот что Майкл ответил Банге, когда тот спросил про счетчик.

Сердце покалывает от ностальгических воспоминаний, как от мыслей о бывшей и всем плохом и хорошем, что было с ней. Он вспоминает карибские кафешки Далстона и Тоттенхэм-хай-роуд. Есть что-то привлекательное в том, что сотрудники за стойкой никогда не улыбаются гостям или говорят: «Не, этого нет», – но ты все равно приходишь, потому что тебе так нравится. Можно сказать, что это любовь, но любовь особая и знакомая далеко не многим – любовь для нас.

Чувствует уязвимость и одиночество. Быть рядом со знакомыми – это слишком, быть с чужими людьми – недостаточно. Банга высаживает пассажира в Саут-Сайде, заехав на парковку у дома на 82-й улице, где Майкл временно остановился. Снова идет снег, смешанный с дождем; лужи образуют озера в выбоинах на дороге. Улицы пустуют. Хозяйственный магазин через дорогу, парикмахерская, невзрачное кафе напротив школы боевых искусств в том же здании – все закрыто.

Майкл достает кошелек из кармана и не глядя дает Банге несколько банкнот. Тот с неохотой забирает. Он смотрит на Майкла так, словно может сделать для него куда больше.

– Йо, слушай, я заеду за тобой завтра в девять вечера. После смены. Жди меня здесь, ладно?

– Добро.

Прощаясь, они жмут руки и хлопают друг друга по спине.

В угрюмый вид квартиры вмешивается яркий луч фонаря на улице. Майклу неспокойно. Он сидит без сна на диване в гостиной и смотрит в пустоту за окном, дышит, дышит, дышит.

Автобус идет слишком долго, и Майкл не успевает на нужный поезд. Приходится идти пешком. Он идет мимо больших частных домов и многоэтажек, краска везде облезла, окна выбиты, и свет проникает в их сломанный мир; мимо парикмахерской и продуктового на углу, где, как правило, по ночам ходит сторож с оружием – Майкл узнал это, когда шел домой после двух часов ночи и заметил на поясе охранника пистолет, как знак почета; мимо портретов местных кумиров на стенах – кого-то он знал, других нет, лицами они походили на него; затем мимо церкви, кафешки с карибской едой, где он перекусывает жареным бананом, к мосту на станцию Коттедж-Гроув.

Справа от станции автозаправка со значком, что там можно снять наличку.

Он идет к банкомату, смотрит баланс на счете – 3 211 долларов. Майкл впервые осознает, как быстро кончаются деньги, а неизбежный конец становится все ближе. Он бубнит ругательства и бьет кулаком по клавиатуре банкомата. Устав, он выдыхает, и частичка жизни как бы покидает его. Майкл снимает двести долларов.

К нему подходит мужчина. У него скорбный вид: высокий, темный, небритый, мешковато одет – тот же Майкл чужими глазами.