В тени чужих холмов

- Ладно, - Катрин поколебалась, но все-таки продолжила: - Насчет записей. Имеет смысл ввести в практику. Благоразумнее, чтобы никто, кроме тебя, и частично меня, не понимал сих иероглифов. И еще, - полностью перейди на рукописные записи. Возможно, у тебя не всегда под рукой окажется клавиатура и принтер.

На личике Найни отразилось понимание. Девчонка засияла счастливой улыбкой, тут же глубоко ее спрятала:

- Да, Госпожа. Я буду стараться.

Катрин скривилась:

- У тебя неделя, чтобы опомниться. Подумай, во что может превратиться твоя жизнь, умножь этот кошмар в пять раз, и реши, стоит ли рисковать. Шутки могут кончиться.

Мышка серьезно кивнула:

- Я всегда плохо понимала шутки, Госпожа.

***

Катрин начала вытираться, бросила полотенце. После прохладной океанской воды воздух согревал. Уже давно перевалило за полночь. Можно было бы обойтись и без купальника, но Катрин не желала ставить под удар репутацию дома. Еще наткнется кто-то припозднившийся. Ты-то бесстыжая уедешь, а Ричард останется.

Муж задерживался. Катрин ждала, потом отправилась купаться. В последние дни Ричард засиживался в офисе допоздна.

Цуцик, охранявший старые кроссовки и завернутый в бандану нож хозяйки, подпрыгнул, тут же улегся обратно на песок. По берегу кто-то шел.

- Я здесь, - негромко сказала Катрин неясному светлому пятну.

Пятно неуверенно приблизилось, и оказалась белой рубашкой Ричарда и букетом бледно-розовых роз.

- Как вы здесь сидите в такой темноте? Я и под ногами ничего не вижу.

- Мы не сидим. Мы плаваем. И у нас есть нос, - Катрин обняла мужа.

Ричард прижал ее к себе, не боясь замочить рубашку, жарко поцеловал в ухо.

- Ты опять поздно, - сказала Катрин, запрокидывая голову.

- Осталось двадцать два дня, вместе с выходным. Я стараюсь уплотнить все, что можно, чтобы провести с тобой полностью день. И ни с кем не делиться. Как в Африке. Или в лесу.

- Мы можем задержаться здесь на неделю. Пока в универе раскачаются….

Ричард вздохнул:

- Ты как-то сказала - "перед смертью не надышишься". Эта формулировка полностью отвечает моему нынешнему состоянию.

- Не говори так. Дурацкое сравнение. Я, вернее, мы, приедем на первые же выходные. Найни тоже, наверняка, захочет вас навестить. Потом будут каникулы.

- Я буду рад видеть вас обеих. Ты позволишь мне оплачивать дорогу?

- Ричард, мы уже не раз обсуждали эту тему. Не заставляй меня злиться.

- Не буду. Но мне будет обидно, если ты не сможешь приезжать из-за финансовых проблем.

- До этого еще далеко. Кроме того, у меня останется возможность что-то продать из твоих подарков. Это будет компромиссом, тем более что шмотки все равно не влезут в шкаф в моей хижине. Ты не обидишься?

- Нет. Я тебе что-нибудь новое подарю. Кстати, я кое-что привез.

- Угу, спасибо, но я не успеваю все надевать даже по разу. Хватит с меня и цветов, - Катрин потерлась носом о нежные бутоны.

Ричард засмеялся:

- Надеюсь, надевать то, что я привез, не придет тебе в голову. Пойдем в дом? Честно говоря, я ужасно хочу есть.

- Вот, я садистка! – Катрин торопливо подхватила кроссовки. – Пойдем, пока изнеможденный медведь не рухнул с голоду.

***

- Наелся? – Катрин перекинула длинную ногу через колени мужа, и села, заслонила от мужа остатки ужина на столе.

- Уф, Джинна отлично готовит, - сказал Ричард.

- В ней вообще масса достоинств, - прошептала супруга, и, не теряя времени, принялась расстегивать рубашку мужа. – Присмотрись к ней, когда я уеду.

- Когда же ты перестанешь так навязчиво искать себе замену? – сердито сказал Ричард.

- Когда найду, - шепнула Катрин, прижимаясь грудью.

Муж хотел что-то возразить, но только охнул.

Стеклянный стол был достаточно широк, чтобы двое любовников разместились на нем, не сдвигая грязных тарелок. Супруги в очередной раз испытали прочность модной мебели, потом Катрин отвела мужа в спальню, и там эффектно довела приятное дело до конца.

Уже засыпая, Ричард попросил хоть завтра заглянуть к нему в кабинет.

***

Катрин вспомнила о просьбе мужа, когда собиралась на тренировку. Поднялась в кабинет. Сквозь жалюзи пробивались узкие полосы света. Портрет, прислоненный к спинке кресла, казался темным. Катрин присела на корточки.

…Каменные стены, блики каминного огня приобрели реальность. Глефа на стене.… Самого лезвия не видно, но каждая заклепка на древке как настоящая. Девушка в кресле….

Катрин осторожно коснулась шероховатой от масляных мазков поверхности. Нет, черты твои, но все-таки…. Ты знаешь, на кого она похожа. Твой двойник, сестра-близняшка из пещеры. Но она - это ты. Значит и эта девушка на портрете, тоже ты. Метафизика, мать ее…. Ах, Ричард, как же ты умеешь догадываться? Красивая девка… и эта полуулыбка. Теперь не просто файл на винчестере. Масло, холст, простая темная рама. Кто делал копию? Не важно. Ричард все угадал. Сапоги изменили цвет. Теперь простая потертая кожа. А это что? На пальце девушки блестело обручальное кольцо.

Да, теперь не снимешь.

Катрин, улыбаясь, вытерла нос. Хитрый художник, все-таки оставил своей женой. А ты, дура, ведь будешь здорово скучать по своему большому мужу. И во что ты превращаешь свою жизнь, идиотка?

***