В тени леса

— Твой? — подозрительно спросил викинг, с самого начала внимательно разглядывая мальчика.

— Да, мой племянник.

— Где же прекрасная мадмуазель? — спросил блондин, прежде чем поймал предостерегающий взгляд более догадливого викинга, который не только о сестре все понял, но отсутствие полосок у мальчика заметил. — Оу, соболезную.

— Тут не поощряется связь с духами, — добавил викинг.

— Трудно разобрать кто друг, а кто враг после знакомства со злыми камнями, — произнесла Таня. — Лес предложил помощь, я её принял.

Викинг разорвал рубашку Тани и уставился на красный камень с зелеными прожилками. Женщина едва подавила рефлекторное движение прикрыть обнаженную грудь.

— И сколько тебе осталось?

Татьяна умоляюще перевела взгляд на Пашу, увлекшегося большой синей бабочкой.

— Тебе надо было его убить при рождении! — тихо прошипел викинг Тане, чтобы не слышал ребёнок. — Теперь уже поздно! Теперь его смерть повлечет за собой твою смерть!

— Он — мой племянник!

— Он — сын злого камня, глупый русский.

— Эй-эй, парни, не видите себя как singes, — вмешался француз. — Духи завлекают людей обещаниями не хуже секты, а какие у них прелестные женщины…

— Заткнись, — поморщился норвежец и обратился к Тане: — Идем с нами, русский, мы проводим тебя к совету.

— Мы забыли представиться. Эту громадину зовут Ингварр, а меня — Арно.

— Алексей, но можно Лёша или Лёха.

— Лёха, — попробовал француз повторить, — не Алекс?

— Нет, — упрямо сказала Таня.

— Лёха, — кивнул француз, — мне нравится русский человек. Вы такие смешные.

Ведя ящера через толпу, Таня заметила, что к французу и норвежцу было совсем иное отношение. Люди провожали их восхищенными взглядами, кто-то попытался дотронуться до их одежды, словно это действие могло принести удачу. Никто не роптал, что мужчины игнорировали очередь.

— Эти с нами, — показал норвежец на Таню и Пашу страже возле ворот.

— Вы уверены? — подозрительно уставился на цвет волос чужака стражник.

— Он — тэй хала, — похлопал по плечу Тани француз.

После этого всякая подозрительность стражи и других людей пропала. Теперь уже до одежды Тани старались дотронуться, а то и урвать кусочек старой рубашки.

— Глупые singes, считают нас святыми, поцелованными богами, — пояснил француз, когда Татьяна досадливо посмотрела на оторванный рукав.

— Дядя Лёша, я тоже хочу волосы на лице как у него! — воскликнул Паша, указывая на норвежца.

Француз захохотал.

— Это борода, юноша! Вот стукнет вам двадцать, и начнут у вас расти куцые кустики на лице!

— Я не хочу кустики! — возмутился Паша. — Я хочу заросли, как у него!

Норвежец что-то промычал неодобрительное. Таня сообразила, что он старался не относиться к Паше как к обычному ребёнку из-за его не совсем хорошей сущности. Но французу было на все плевать, он весело отвечал на наивные вопросы Паши и уселся рядом с ним, активно жестикулируя руками.

«Добро пожаловать в мир людей, Таня» — разглядывала она вымощенные камнем улицы. И пахло вполне приятно: сдобой, маслом, пряностями, духами и солью.

Таня остановилась, когда услышала шум воды под землей.

— Канализация, — пояснил француз на замешательство Тани. — Цивилизация не то, что там у некоторых! Был я как-то у ланорцев! Там мне в голову едва не прилетели помои! Это ж надо! В окно опорожнять ночной горшок! Какое варварство! Пахнет там как в туалете!

— Не большее варварство, чем есть frog, — съехидничал норвежец.

— Как ты смеешь?! Frog деликатес!

Таня заметила, что мужчины иногда употребляли французские и английские слова не потому что не знали аналога, а просто так. Особенно часто на французский переходил Арно, словно специально подчеркивая свое происхождение. «Смотрите, я — чужак! Я — Француз и горжусь этим!» говорил весь его вид и каждая фраза.

— Привязывай скотину, — остановился возле здания с красивой вывеской норвежец, — ребёнка оставь. Разговор будет не для детских ушей.

В здании проходившие мимо мужчины в похожей синей униформе брезгливо косились на лохмотья Тани.

— И эта деревенщина — тэй хала хасэж?

— Еще одному кретину повезло…

Таня поравнялась с французом.

— Арно, а что такое хасэж?

— Это обозначение высшего тэй хала, — пояснил француз, задрав подбородок. — Почему ты спрашиваешь?

— Мне показалось, что меня назвали хасэж.

— Ты не знал?! — удивился француз.

— Нет. «Хасэж» я слышу впервые.

— Где ты жил, прежде чем приехать к нам?

— Вблизи Сане города саласцев.

Француз понятливо кивнул.

— У саласцев дрянные школы магии.

Представлять Алексея не пришлось, магистры оказались в курсе его приезда. И один едва не накинулся на него с кулаками.

— Где ваша сестра?! Я заплачу большие деньги за неё!

Таня сама не заметила, как от ярости у неё произошел всплеск магии. Но поняла это только, когда норвежец и француз повалили её и скрутили на полу. Вдобавок больно ударили лицом о кафель и выкрутили назад руки, начавшие покрываться огоньками.