В тени молнии

Демир выглянул в окно, откуда был виден центральный двор. К форту галопом приближалась одинокая разведчица. Вот она перемахнула через ров и замахала страже. Во дворе она соскочила с коня и окликнула ближайшего солдата, попросив отвести ее к командующему.

– Похоже, – сказал Демир через плечо Тадеасу, – сейчас мы все узнаем. Прежде чем начать что-то делать, я должен знать, куда направится Керите. Сейчас она может быть занята чем угодно, но для следующего большого маневра у нее всего семь вариантов. Вот три наиболее вероятных: она атакует Харбортаун, чтобы отрезать нас от моря; она идет сюда, чтобы взять форт Брайс раньше, чем мы соберем силы; она поворачивает на юг и атакует форт Аламеда, чтобы захватить переправу через Тьен. Керите невероятно умна, но все-таки предсказуема. Я еще подростком прочитал о ней и ее победах все, что смог найти. И не просто прочитал, а буквально выучил наизусть. Я запомнил каждый ее ход в каждой ее кампании: не потому, что собирался когда-нибудь сразиться с ней, а из желания подражать ее стилю. Главный ее принцип – не останавливаться, не терять темпа, экономить время. Внезапность – вот один из залогов ее превосходства на поле боя.

Тадеас рассмеялся:

– Так ты поэтому решил разозлить Джорфакс, да? Вслепую Керите не сможет действовать внезапно, и ей придется либо замедлить наступление, либо идти к цели без надлежащей разведки.

– Именно.

– Это опасно, Демир. А если она вынудит нас к открытому бою, пока все наши гласдансеры отсутствуют?

– Тогда нам крышка. Но нам все равно крышка, так почему не рискнуть?

Тут кто-то отчаянно забарабанил в дверь. Только что прибывшая разведчица ворвалась в кабинет, не дожидаясь разрешения. Ее лицо и форма были в дорожной пыли, волосы потемнели и слиплись от пота. Она устало отдала честь:

– Сэр, я только что из лагеря грентцев в Медных холмах.

– Они ушли? – предположил Демир.

– Так точно, сэр. Лагерь пуст.

– Куда они направились?

– На юго-восток, сэр.

Демир обшарил кабинет Вессена, отыскал стандартные офицерские карты и зарылся в ту, на которой были изображены окрестности столицы. Мысленно он уже отбросил шесть возможных вариантов действий Керите и сосредоточился на ее новой цели: форте Аламеда и переправе через Тьен. Жестом велев разведчице ждать, Демир показал карту Тадеасу.

– Керите идет сюда, – сказал он, указывая на границу Оссы и Грента, туда, где в реку впадал приток и где стояла еще одна крепость-звезда. – Здесь ее встретят речные суда герцога, которые еще остались в городе, и она бросит объединенные силы на штурм Аламеды. Захватив крепость, она двинется вверх по реке и возьмет Гластаун, откуда рукой подать до района Ассамблеи.

Тадеас, казалось, постарел прямо на глазах.

– А мы что? Переместим оставшиеся у нас силы на ту сторону притока и попробуем помешать ей высадиться? – спросил он. – Железнорогие придут туда раньше ее и взорвут мосты, только выходить надо немедленно.

Этот ответный ход напрашивался сам собой, и потому Демира терзали сомнения. Керите без труда переправлялась через реки. Ее войска были слишком хорошо организованы и обучены, чтобы совершить глупость и попасть под огонь противника. То же самое можно было сказать о солдатах Грента, города-государства в дельте большой реки: всю свою жизнь в армии они только и делали, что упражнялись в наведении переправ через многочисленные протоки.

Нет, Керите возьмет крепость в клещи, высадив морской десант и пользуясь своим превосходством в артиллерии. Демир сунул руку в карман и начал перебирать лежавший там годглас. Волшебство каждого предмета мягко щекотало кончики пальцев, пока они не наткнулись на витглас. В первый раз Демир инстинктивно отдернул руку, потом заставил себя снова найти витглас. Но надеть его так и не смог, слишком уж мощным и ошеломляющим было бы его действие. А что, если вот так?.. Демир сжал кусочек стекла между пальцами настолько сильно, что магические вибрации проникли сквозь кожу. За левым ухом тут же возникла боль, которая поползла в мозг, туманя разум. В последние девять лет такое неизменно случалось с ним, когда он использовал витглас.

Не выпуская стекла, он все же заставил себя думать. Боль отупляла, но мысли все равно шевелились проворнее, чем без стекла, отзываясь на магию не только болью, но и чем-то более важным. Демир не стал задерживаться на этом, сосредоточился на предстоящей атаке Керите на форт Аламеда. Одной рукой сжимая витглас, он перебирал другой карты Вессена, пока не нашел ту, на которой Аламеда была изображена во всех подробностях. Несколько минут Демир не спускал глаз с карты, его мозг лихорадочно работал, голова раскалывалась от напряжения. Наконец Демир разжал пальцы. Только услышав свой вздох, сорвавшийся с губ, он понял, как ему было больно.

Он никогда не бывал в Аламеде, но теперь точно знал, что Керите придется пересечь приток Тьена, чтобы подойти к крепости вплотную. Он изучил местность к северу от нее и, что самое важное, вник в ее топографию.