В тени молнии

– Что, Демир уже создал работающий канал феникса? – спросил отец Ворсьен.

– Нет.

– Тогда к чему такая срочность? Я занятой человек, моя незаконнорожденная дочь, и не люблю, когда мое время тратят впустую.

Киззи сделала вид, что не обратила внимания на угрозу, скрытую в словах отца. Для новости, которую она принесла, время нашлось бы даже у него. Она вынула из кармана пачку писем и положила их на столик рядом с креслом.

– Что это? – спросил отец Ворсьен, постучав по ним пальцем.

– Это, – ответила она, – переписка между Агриппо Ставри и человеком, которого он шантажом вынудил участвовать в убийстве Адрианы Граппо.

– И кто же он, этот несчастный?

– Ваш четвертый ребенок, Каприк.

Киззи никогда не видела отца удивленным. Но в эту минуту он округлил глаза, глядя на письма; его рука замерла над ними. Отец посмотрел на Киззи, потом снова на письма. Повисла неприятная долгая пауза. Наконец он спросил:

– Ты уверена?

– На первом письме указан его обратный адрес, – ответила Киззи, – и почерк везде один – Каприка.

– Диагуни, – позвал отец Ворсьен, – отложи мою следующую встречу на двадцать минут.

И он начал читать письма одно за другим, так же как недавно читала их Киззи, пока ехала в экипаже. Она ждала молча, не обращая внимания на пот, от которого у нее взмокла поясница. Закончив, отец сложил письма в стопку и аккуратно сложил их, невидяще глядя перед собой.

Наконец он осторожно спросил:

– Ты уже сказала Демиру?

– Конечно нет, – фыркнула Киззи. – Я приехала прямо сюда.

– А где то, чем Каприк его шантажировал?

Киззи изобразила неведение и пожала плечами:

– Понятия не имею. В письмах упоминается важная военная депеша. Каприк ведь служил в армии… сколько лет, семь? Это может быть что угодно, стекло его дери.

Она наклонила голову, глядя на отца, ее сердце часто забилось. Никогда в жизни ей не случалось говорить отцу чистую неправду. У нее просто не хватало смелости. Может, оно лежит где-нибудь в банковской ячейке Ставри, а может, он даже не держал его в руках.

– Объясни.

– Я знаю четырех из шести убийц Адрианы. Это грентский агент, Чуриан Дорлани, Глиссанди Магна и Каприк. Чуриан получил приказ от бабки. Агента послал брат герцога. Глиссанди покончила с собой, чтобы избежать допроса с применением шеклгласа. Каприка шантажировал Агриппо Ставри. Зачинщики связаны между собой: все принадлежат к одному и тому же обществу фульгуристов.

– Какому?

– «Стеклянный нож».

– Никогда не слышал о таком, – фыркнул отец Ворсьен.

– А они, похоже, знают все о последних событиях, и если кто-нибудь хранит у себя материалы для шантажа, это наверняка один из них. – Она порылась в карманах и вытащила список, который дал ей Гориан. – Вот список членов. Конечно, здесь еще не все имена, но он задал направление моему расследованию.

Отец Ворсьен, нахмурившись, пробежал список глазами:

– Здесь много важных фамилий, но при этом я почему-то не знаю названия их общества.

– Эти люди ведут себя скрытно. Но Национальная гвардия следит за ними.

– Они следят за всеми. Сделай копию списка и оставь ее Диагуни.

– Хорошо.

Отец Ворсьен положил голову на сцепленные пальцы и устремил взгляд в другой конец комнаты. Если он и заподозрил, что дочь рассказала ему не все, то ничем этого не выдал. Подумав, он сказал:

– О причастности Каприка к убийству Адрианы не должен знать никто.

– Согласна.

Отец пристально посмотрел на нее:

– Ты не собираешься сообщить об этом Демиру?

– О чем? О том, что мой единокровный брат поднял руку на его мать? Ни за что.

Нет, она не лгала. Ожидая, когда отец примет ее, Киззи не раз пыталась представить себе, как заговорит об этом с Демиром. Но так и не смогла.

– А как же твои чувства?

– Адриана всегда была добра ко мне. Я знаю, что не имею права говорить так, ведь я бастард, и все же… я никогда больше не смогу смотреть Каприку в глаза.

И это тоже было правдой.

– Он не понесет наказания. Ты должна это знать.

Киззи вздрогнула. Она уже догадалась.

– Я знаю.

Отец подался вперед, внимательно поглядел ей в лицо и снова откинулся на спинку кресла.

– Ты очень хочешь рассказать обо всем Демиру, – продолжил он. – Я вижу это по твоим глазам. И все же ты пришла ко мне. Ты сделала правильный выбор, Киссандра. – Он положил руку на письма шантажиста, как бы утверждая свое право собственности. – Что еще ты можешь сообщить о своем расследовании?

– Осталось найти двоих убийц. Элия Дорлани и брат герцога недосягаемы для меня, но один из тех двоих, кого я пока не знаю, возможно, ответит на главный вопрос – кто замыслил убийство. Я хочу узнать, кто эти люди, и собрать против них улики.

Взгляд отца Ворсьена стал отстраненным, губы сморщились. «Лицо накануне принятия решения» – так Киззи называла это в юности. Наконец он сказал:

– Найди двоих оставшихся убийц и выясни, зачем они это сделали. Когда узнаешь, приди ко мне. Нельзя позволить Демиру развязать войну между гильдиями. А если правильно нажать на Элию Дорлани, мы добьемся справедливости для Граппо и сделаем Ворсьенов богаче.

Киззи сглотнула:

– Да, отец.