В тени молнии

Поднявшись на крышу склада амуниции, Идриан сразу увидел темный силуэт. Гласдансер затаился в паре шагов от края крыши, как раз над внутренним двором, куда вела дверь комендантского дома. Лучшего наблюдательного пункта для того, кто собирается неожиданно ворваться внутрь в разгар ужина и поубивать всех, не придумаешь. Идриан был справа от гласдансера и слегка за его спиной; тот, если и заметил присутствие Идриана, не подал вида. Медленно, чтобы не задеть мечом или щитом о шифер, Идриан пошел к гласдансеру.

Он взял на изготовку меч со щитом и замер. Гласдансер был всего шагах в тридцати от него и смотрел в другую сторону. Он оказался крупнее, чем ожидал Идриан, может быть, даже крупнее его самого. Плечи его были сгорблены, а голова наклонена вперед так, словно он полностью сосредоточился на звуках, доносившихся сквозь открытую дверь внизу.

Глядя на него, Идриан почувствовал, как где-то в глубине живота возникло и стало расти чувство тревоги. Странно, очень странно. Конечно, убийцы-гласдансеры существовали, но все-таки их использовали редко: человек с небольшим магическим талантом, вроде Пискли, легко мог распознать их присутствие. По спине Идриана пробежал холодок – он понял, что гласдансер чего-то ждет: наверное, хочет, чтобы собрались все офицеры. В том числе Идриан. А может быть, поджидает Демира.

Ну ладно, хватит думать, пора действовать. Идриан повернул рукоять меча в ладони так, чтобы клинок смотрел тупой кромкой вперед. Если сделать гласдансеру больно, он станет таким же уязвимым, как всякий обычный человек. Тогда, возможно, удастся допросить его. А если сломать ему руку? Нет, лучше ногу. Или обе, одним ударом.

Идриан помчался по шиферной крыше к гласдансеру, больше не заботясь о тишине. Форджгласа на его форме должно было хватить на то, чтобы преодолеть короткое расстояние за секунду; так оно и случилось. Прикрывшись щитом, Идриан замахнулся мечом, опустив его низко, словно косу. Гласдансер начал поворачиваться к Идриану еще раньше, чем тот добежал до него, но увернуться все же не успел. Тупая кромка меча с размаху врезалась ему в ногу.

Такой маневр Идриан проделывал и раньше, а потому точно знал, сколько силы нужно вложить в удар. Меч ударился в голень, но не пробил ее, а отскочил, как от наковальни. Идриан едва не вывихнул руку. И он, и гласдансер удивленно крякнули.

Гласдансер упал, но, увы, не расшибся, зато Идриан потерял равновесие и покатился к краю крыши, однако успел сгруппироваться и перекатился через свой щит, который громыхнул о черепицу. Во время броска он восстановил равновесие, сделав отработанное движение, вскочил на ноги и выставил перед собой щит и меч. Каждый мускул его тела напрягся. Идриан был готов дать отпор врагу.

Чужой гласдансер оказался шести с лишним футов ростом и таким широким, что хватило бы на двоих крепких мужчин. Плащ почти полностью скрывал его торс, но Идриан хорошо видел массивные ручищи, закованные в матовую броню, и широкий шлем с причудливыми гребнями, которые напоминали шипы на панцире у краба.

Полсекунды противники оценивали друг друга, но тут в помещении под Идрианом раздались крики, которые вывели его из недолгой задумчивости. Поздно: оконные стекла посыпались со звоном, и он услышал, как с хрустом соединяются осколки, покорные магической воле гласдансера. Идриан развернул свой меч режущей кромкой вперед и сделал выпад.

Чужак оказался на удивление проворным, несмотря на свои габариты. Стальные подковки его сапог зацокали по черепице, он уклонился от одного рубящего удара Идриана, потом от второго. Идриан вдруг вспотел, его одолел страх, подобного которому он не испытывал никогда в жизни: даже руки задрожали. Он был без доспехов, и хотя при нем было достаточно форджгласа, увеличивавшего скорость движений, противник все равно успевал уйти от каждого удара.

Что-то мазнуло Идриана по затылку; он понял, что гласдансер одновременно уворачивается и наступает, для чего требовались и мастерство, и практика.

Краем глаза Идриан увидел, как что-то сверкнуло рядом. Он упал, покатился по крыше, закрылся щитом, и вовремя: там, где он только что стоял, в черепицу врезались десятки острых осколков, будто прошел стеклянный дождь. Прикрыв глаза щитом, Идриан почувствовал, как стеклянная крошка скользит по его лодыжкам, кромсая форменные брюки и кожу под ними. Вопреки всем инстинктам Идриан вскочил и помчался вперед, прямо на гласдансера, а не прочь от него, и прижал врага к самому краю крыши. Они оказались настолько близко друг к другу, что он ощутил горячее, кислое дыхание противника на своих щеках.

Только теперь Идриан как следует разглядел его. Кровь застыла в жилах. Этот странный шлем с шипастыми гребнями… слишком широко расставленные глаза, слишком низко опущенный рот. Это же не шлем. Это… лицо.

Этот гласдансер – эта тварь – не был человеком.