В тени молнии

– Да, но когда они будут здесь? – крикнул кто-то сзади.

Ставри устремил туда пристальный взгляд, явно стараясь понять, кто осмелился заговорить без разрешения.

– До прибытия первой бригады пройдут недели. Перед нами поставлена новая задача! – крикнул он, перекрывая нарастающую волну недовольства. – Мы выводим силы из Грента и сосредоточиваемся на северном берегу дельты. Нам приказано сдерживать силы Керите до прибытия наших войск из провинций.

В зале повисло ошеломленное молчание. Такой тишины не могли добиться даже свирепые взгляды Ставри. Идриан слышал, как бьется у него сердце. Во рту вдруг пересохло, мысли спутались.

– Святая моча, – прошептала Мика, затем встала на цыпочки и крикнула: – Отступать после стольких уличных боев?

Идриан едва не поперхнулся словами, но все же выдавил:

– Мы всего в полумиле от герцогского дворца! Половина города у нас в руках!

Его захлестнули переживания; голос звучал сердито. Дело было не только в понесенных потерях; они сражались за город, ненужный им самим, по приказу Ассамблеи, которая вела войну их руками. Если они уйдут сегодня, он не попадет во дворец. И не достанет Демиру самородок.

Кричали не только они с Микой. Проклятия летели отовсюду, люди громко задавали вопросы, предъявляли требования, оплакивали солдат, погибших за последние несколько дней, и, по-видимому, напрасно. Кое-кто сомневался в словах генерала и требовал объяснить, как Ассамблея оказалась настолько глупой – или скупой, – что позволила Гренту перехватить у них крупную, известную военную кампанию.

На фоне общего возмущения Тадеас подчеркнуто молчал. Он искоса взглянул на Идриана и покачал головой.

– Что? – не понял Идриан.

Форма душила его, левый глаз дергался. Где-то в зале опять раздался детский смех.

На восстановление порядка потребовалось целых пять минут. Покраснев от натуги, генерал Ставри снова возвысил голос и заявил:

– Мы должны любой ценой защитить Оссу! С Керите мы столкнемся в Медных холмах. Здесь, в городе, грентцы будут преследовать нас по пятам. Каждый батальон получит свой приказ об отходе, который должен быть исполнен в точности. Подождите снаружи, пока не получите свои распоряжения. Свободны!

Зал изверг свое содержимое – сотню разгневанных офицеров; некоторые тихо ворчали, иные кричали что-то вдогонку Ставри, хотя тот давно вышел через другую дверь.

Идриан шел сквозь толпу следом за Тадеасом и Микой. Вместе они пересекли улицу и оказались в тихом уголке парка, разбитого на склоне холма. Тадеас остановился, достал кисет с табаком и трубку, которую молча набил. Спокойствие майора бесило Идриана не меньше, чем недавнее заявление генерала Ставри. Идриан огляделся в поисках того, что можно было разбить, но ничего не нашел, сел на землю и обеими руками вцепился в траву – так, словно опасался вот-вот выпасть из этого мира.

Мика плюхнулась рядом. Тадеас ходил вокруг них, раскуривая трубку.

– Правильное решение, – сказал он наконец.

Идриан хмуро посмотрел на друга.

– Не надо, – сказал он, предупреждающе подняв палец. Он был не в настроении.

– Точно тебе говорю, – настойчиво повторил Тадеас. – Я сам сожалею о потерях, понесенных за последние дни. Сколько солдат и инженеров остались лежать здесь! Конечно, чертовски обидно отдавать территорию, завоеванную нашими потом и кровью, но, если Керите и ее Селезни атакуют, нам придется бросить все и встретить ее лицом к лицу. Если мы этого не сделаем, она просто обойдет нас и сожжет Оссу дотла. В конце концов, мы – Иностранный легион.

– Пусть попробует, – фыркнула Мика. – Отскочит от наших оборонительных линий, как капля воды от горячей сковородки.

– Ты о кольце крепостей вокруг Оссы? – Тадеас покачал головой. – Раньше я играл в карты с одним из их командиров. Форты не обновлялись уже лет сто. Там не хватает людей и вооружения, а стены обветшали.

В его словах был смысл. Конечно, в них был смысл. Но Идриан уже не переживал о том, что придется бросить почти завоеванный город, и отчаянно пытался придумать, как раздобыть самородок для Демира. Он ведь обещал Демиру сделать все, что потребуется, в обмен на использование канала феникса. Не выполнить свою часть сделки – значит сойти с ума, медленно и мучительно.

Если, конечно, его не убьют раньше.

Все еще кипя от злости, Идриан вдруг понял, что и Тадеас, и Мика смотрят на него как-то слишком внимательно. Он нахмурился:

– В чем дело?

– С тобой что-то не так, – ответила Мика.

Тадеас согласно кивнул.

– Не знаю, о чем ты.

Ответ Идриана не показался убедительным даже ему самому. Ярость выходила из него стремительно, как воздух из надутого свиного пузыря, и ее место занимала леденящая душу неуверенность. Он понятия не имел, что теперь делать, и это было страшнее, чем в одиночку атаковать артиллерийскую батарею.

– Она имеет в виду, – сказал Тадеас между затяжками, – что ты выглядишь как одержимый с тех пор, как вчера утром мы начали штурм дворца. Инженеры едва поспевали за тобой. Я не видел тебя таким со времен нашего второго визита в Марн.