В тишине твоих шагов

ку. Она отложила цепь и закатила меня на стуле в подсобку.

Пожалуй, это и спасло мне жизнь.

—  Я ничего не помню…

—  Нюх тебя не подвел, — добавил он, — но не стоило со-

ваться к ней одной. Не могла позвонить кому-нибудь из нас?

Я улыбнулась.

Если бы они знали, что меня туда привел вовсе не нюх.

И не смекалка. Скорее беспокойная пятая точка, которая

и без моей помощи всегда легко находила приключения.

Но об этом стоило бы промолчать, чтобы не расписы-

ваться в собственной глупости. Лет через пять расскажу Ти-

мофееву. На ушко.

—  Долго я буду так сипеть?

—  Неделю-две, — ответил Сергей, — может меньше.

Я сделала усилие и приподнялась на кровати. Перед гла-

зами замелькали мушки. Мозгу, очевидно, требовалось пе-

резагрузить некоторые настройки, поменять драйвера.

—  А домой отпустят?

Тимофеев покачал головой.

—  Тебя должен осмотреть врач.

—  Забери меня отсюда, — жалобно попросила я и, про-

тянув ладонь, провела по его небритой щеке.

Он закрыл глаза, словно ленивый кот, подставляя моим

прикосновениям жесткую бороду. Я не могла насмотреться

на его мужественные черты: заострившиеся от переживаний

скулы, четко очерченный подбородок, широкий лоб и лучи-

стые глаза, отражающие сильный дух. Под колкой линией

неопрятных усов губы Тимофеева выглядели сухими и обве-

тренными, мне тотчас захотелось дотянуться до них и ото-

греть нежным поцелуем.

309

— Попробую договориться, — пообещал Лёша, часто

моргая, чтобы глаза, предательски блестевшие при свете

ламп накаливания, не позволили ни единой слезинке поки-

нуть пределы зрачков.

—  Панов обворовывает государство, — прошептала я, —

думаю, используя для этого фирмы Усика.

—  Попробуй докажи, — хмыкнул Донских.

—  У Ольги есть компромат на него, поэтому вряд ли она

получит заслуженное наказание. — Я посмотрела вниз и об-

наружила, что на мне надета смешная цветастая наволочка,

именуемая больничной ночнушкой. — Она созналась?

—  Нет, — сухо ответил Сергей. — Она молчит. Следова-

тель, который ведет дело, сейчас проводит обыск в ее новой

квартире.

—  Мы уже знали, что это она, — сказал Тимофеев, бес-

покойно поправляя ворот джемпера, — но доказательств не

было. Планировали нагло блефовать, вытянув тем самым из

нее признание, но потом вдруг услышали шум из подсобки.

—  Да уж, я вложила последние силы в этот писк!

—  Теперь у следствия на руках есть цепь и твои будущие

показания.

Я покачала головой, осторожно присаживаясь на крова-

ти. Мой взгляд привлекли два ярких пятна за спиной Тимо-

феева. На тумбочке возле выхода стояло два букета цветов:

алые розы на длинной ножке, перевязанные лентой, и ря-

дом белые тюльпаны в крафт-бумаге.

Улыбка расползлась по моему лицу.

—  Если у нее и в правду есть те документы, то она выпу-

тается.

— Если она и дальше на каждом шагу будет орать, что

она невеста Панова, — заметил Донских, сверкнув в мою

сторону своими черными глазами, — как она это делала при

задержании, то он не захочет мараться. Представь, если имя

уважаемого чиновника все начнут активно муссировать из-

за связи с убийцей?

— Тем более, — добавил Тимофеев, прочитав по губам

замечание Сергея, — какова вероятность, что эти докумен-

ты реально существуют?

—  Они есть, — твердо заявила я. — И, возможно, я знаю,

где их искать.

310

— Нет, — Лёша разом изменился в лице. — Ты больше

в это не лезешь.

—  Но я знаю, где они могут быть!

—  Нет, — резко оборвал он меня, — я сказал нет!

Он с сердитым видом навис надо мной, заслоняя свет

лампы. Спорить было бесполезно. Я выдохнула и замолча-

ла, прекрасно понимая, почему он так поступает.

—  Твоему брату ничего не угрожает, — Донских похло-

пал меня по коленке, накрытой одеялом. — Ты можешь рас-

слабиться. Да, деньги решают многое в этом городе, но ведь

мы тоже не пальцем деланные.

— Дай полиции делать свое дело, — подытожил Лёша,

смягчая выражение лица.

Сергей откинулся на стуле.

—  Бородатый дело говорит. Тебе сейчас нужно отдыхать.

—  Позову врача, — с тревогой посмотрев на меня, бро-

сил Тимофеев, встал и вышел из палаты.

Наступила неловкая пауза. Непослушной рукой я по-

правила спутанные локоны, разметавшиеся по моим пле-

чам, и перевела смущенный взгляд на Сергея.

Он сосредоточенно разглядывал одеяло на моей постели.

На его лице уже не блуждала характерная лукавая улыбка.

Донских был серьезен и выглядел не на шутку расстроен-

ным. Широкие плечи, выделявшиеся под рубашкой, бес-

сильно опустились, выделив ровную крепкую спину.

Всё-таки чертовски красивый мужчина этот Донских!

—  Что у тебя с работой? — прошептала я, наконец пре-

рвав молчание.

—  Даже не представляю, — честно признался он, повер-

нувшись ко мне.

—  Всё наладится.

Сергей усмехнулся и покачал головой.

—  Да черт с ней!

—  Спасибо тебе за помощь…

— Ерунда.

—  Прости меня, — прошептала я, набрав в легкие боль-

ше воздуха, — просто прости за всё…

Его взгляд в мгновение приобрел оттенок глубокой го-

речи, но в то же время оставался преисполненным такой

311

неистовой нежностью, что по моей коже невольно побежа-

ли мурашки.

— Я сам виноват. Совсем не оставил пространства для

маневра, — тяжело вздохнув, улыбнулся он. — Знал, что

это будет ошибкой, но сдержаться было невозможно.