В тишине твоих шагов

— Вы не здешняя, раз спрашиваете. Я и сам не знал

о ней, пока не произошло... то, что произошло.

—  Я из газеты, пишу заметку про это страшное происше-

ствие, мне бы только знать номер квартиры.

31

—  Первый подъезд, первый этаж, налево, — пробормо-

тал он, указывая пальцем. — Всё давно опечатано, вы там

никого не встретите.

—  Тогда хотя бы гляну одним глазком!

— Не соваться бы в такое дело молодым хорошеньким

девчонкам, — старик покачал головой.

—  Спасибо за помощь, — я вскочила и быстро направи-

лась к подъезду.

До заветной двери оставалось метров тридцать. Двигая

руками в такт ходьбы, я заметила, как он машет мне вслед

морщинистой рукой.

Открывший мне дверь мужик был огромен. Распухший от

пива бездельник весил килограммов сто пятьдесят. У него

были хищные маленькие глазки, плешивая голова. При-

плюснутый на пол-лица нос напомнил мне тыкву. Мне по-

думалось, что он годами не вылазил из своего жилища, на-

столько бледной и серой была его кожа. На вид я бы дала ему

около пятидесяти лет. Возможно, когда-то он был хорош со-

бой, но пиво и сидячий образ жизни его погубили.

Он отошел в сторону, пропуская меня внутрь. Комната

была обставлена скромно, но со вкусом. На стене висела

парочка картин, обтянутых желтыми рамами. Жанр изо-

браженного я бы охарактеризовала словом «мазня», но на-

верняка они были довольно ценными.

—  Анна.. Смелова, газета «Жизнь», — представилась я,

протянув руку.

— Пилькевич. — Он прислонил мою руку к своим гу-

бам и тщательно обслюнявил. — Арам Пилькевич. Приса-

живайтесь.

Он указал рукой на кожаный диван. Я присела и достала

блокнот.

—  Позволите задать несколько вопросов о вашей соседке?

Арам подобрал свое огромное брюхо, присел в кресло

напротив и положил его на колени, как арбуз. Его взгляд

внимательно скользил по мне, остановившись на груди, об-

тянутой тонкой кофточкой. Достав своими толстыми паль-

цами зубочистку из упаковки, стоявшей на столе, он отпра-

вил ее в рот и принялся перемещать из стороны в сторону.

Потом вынул, зажал в руке, улыбнулся и сказал:

32

—  Но что я могу сказать вам нового? Я уже всё расска-

зал господам полицейским. Мы с ней были не знакомы.

Его лукавый взгляд блуждал по моей шее, то и дело опу-

скаясь ниже. Он кокетливо пожал плечами.

— Такой серьезный, наблюдательный мужчина не мог

не заметить, кто посещает девушку из квартиры напротив, —

не собиралась сдаваться я.

Сев на край дивана, я несколько раз обмахнулась блок-

нотом, прикрыв глаза. Выдохнув, расстегнула верхнюю пу-

говицу. Нельзя было не заметить, как впились его глаза

в вырез кофточки.

— Какая жара, — я медленно облизнула губы и при-

стально посмотрела на него.

Зубочистка запрыгала меж пальцев и выпала из его рук.

Толстяк заерзал в кресле, почесывая волосы, торчащие из-

за воротника рубашки.

— Расскажите, как вы обнаружили ее, это будет инте-

ресно нашим читателям.

— Не каждый день ко мне заходят такие хорошенькие

журналистки, — он принялся теребить в руках пуговицу ру-

башки, — не знаю даже…

—  Расскажите мне самые ужасные подробности, я буду

вам благодарна. Очень благодарна, — заверила я, поправ-

ляя волосы. — Когда вы обнаружили ее тело?

Он заговорщически улыбнулся и подался вперед:

— Не знаю, как сказать вам, но она была… распутной

девкой. Я таких чувствую на расстоянии. Выглядела раз-

вратно, редко ночевала дома, приезжала чаще под утро.

При полном параде. — Видно было, как он возбуждается

от своего рассказа. Жирдяй определенно получал удоволь-

ствие, день за днем наблюдая за молоденькой соседкой. —

В то утро я пошел в магазин и увидел, что дверь в ее квар-

тиру не заперта. Толкнул ее и вошел.

— И?

Его лицо скривилось:

—  Я сразу позвонил в полицию.

—  Что вы увидели?

—  Она лежала на полу абсолютно голая. Вся в крови. Всё

вокруг в крови. Неестественная поза, раскинутые ноги. Убий-

ца, вероятно, действовал с дикой злобой. Я не эксперт, но, ка-

33

жется, это были ножевые ранения. Здесь, — он показал на

грудь, — и особенно там, — его рука скользнула вниз живота.

—  Оу, — воскликнула я и сделала пометку в блокноте.

— Вам пошли бы очки, — взглядом он исследовал моё

лицо.

— Спасибо, — я потерла лоб карандашом. — Заметили

ли вы что-нибудь необычное на месте преступления? Вещи,

которые не принадлежали убитой?

— Не знаю, я же не бывал у нее раньше. На тумбочке

лежало кольцо и, кажется, водительские права.

— Её?

—  Не видел.

—  Она водила автомобиль?

На секунду он задумался:

—  Ни разу не видел ее за рулем.

—  У нее был парень?

— К ней часто заглядывал один из местных — Усик. —

Арам недовольно поморщился.

—  Усик? Прозвище такое? — удивилась я.

—  Армянин. Такое имя — Усик. Держит небольшой ры-

нок за углом.

—  Ясно. — История начинала обретать видимые очерта-

ния. — Вы видели, приходил ли кто-нибудь к ней тем вече-

ром, 21-го числа?

— Вечером здесь много народа шастает, идут с работы.

Я не слежу.

—  А утром?

—  Не видел, чтобы кто-нибудь выходил от нее утром. —

Он отрицательно покачал головой.

—  Она ночевала дома?

—  Могу ошибаться, но не видел ее выходящей.

—  Может, у вас установлены камеры в подъезде?

Внезапно Арам встал, нависнув надо мной, как гора. Он

хотел закончить надоевший допрос.