В тишине твоих шагов

лей всегда было достаточно.

—  Где вы сейчас? — после очередного щелчка поинтере-

совался Артем.

—  На Ульяновской.

—  Можете спуститься вниз до проспекта?

—  Да, конечно.

—  Ожидайте в ресторане «Старая пристань», шеф сей-

час подъедет.

Уличное движение было интенсивным, вниз по пешеход-

ной дорожке я добралась до проспекта за несколько минут.

Через тридцать метров моему взору открылся небольшой

ресторанчик с панорамным видом на реку. Обстановка его

была выполнена в лучших купеческих традициях прошлого

века. Интерьер поражал своим убранством. Минуя роскош-

ные залы и барную зону, я вышла к летней веранде.

Официант подал мне меню, пестревшее блюдами по ис-

конно русским рецептам: борщ, уха, холодец, сибирские пель-

мени. Отложив его в сторону, я попросила чашку кофе. С это-

го ракурса не видно было стоянки возле ресторана. Пришлось

встать и облокотиться о перила. Влажный воздух с реки взмет-

нул вверх мои волосы. Ждать долго не пришлось. Через мину-

ту возле входа припарковался черный «Вольво». На заднем

стекле отчетливо выделялся желтый знак «Инвалид».

Сердце приятно защемило.

75

10

Прищурившись, я смогла рассмотреть четкие очертания

наклейки на заднем стекле автомобиля. Желтый кружок

с четырьмя равноудаленными черными точками. Еще с уро-

ков в автошколе я помнила, что это означает: транспортное

средство, управляемое глухим водителем.

Трудно было представить, что значит ехать по оживлен-

ной улице в полной тишине. Сложно понять, как вообще

можно жить в полной тишине. С раннего утра и до насту-

пления ночи нас сопровождают звуки. Утренний шум ма-

шин, лай собак, пение птиц, голоса, шуршание метлы с ули-

цы, ворчание дворника. Будильник, наконец. А ты еще даже

ладом не открыл глаза.

И потом понеслась: журчание воды из-под крана, кипе-

ние, свист чайника на плите, новости по телевизору, книга,

упавшая со стола, звонок мобильного телефона. И это толь-

ко утром, пока ты один в своей квартире. Потом ты выхо-

дишь из дома, и твой мозг каждую секунду вынужден ана-

лизировать звуковые сигналы, доносящиеся со всех сторон.

И есть в этом своя прелесть.

Я живу в своем мире, дорожу моментами тишины и оди-

ночества, если меня еще и слуха лишить, пожалуй, это будет

слишком. Так и свихнуться недолго. Интересно, с рождения

ли Тимофеев глухой? Или потерял слух позже, в детстве?

А вдруг он слышит, если говорить громче, или носит слухо-

вой аппарат? Всё это было так далеко от меня, словно в дру-

гом мире. Но очень хотелось расспросить его об этом.

Было бы жутко неловко задать такие вопросы посторон-

нему незнакомому человеку. К тому же такие вещи могут

очень ранить. Взрослому красивому мужику наверняка не-

приятно осознавать свою слабость, видеть, что окружающие

его жалеют.

Не стоит лишний раз напоминать ему об этом. И не сто-

ит смотреть на него как на инопланетянина. Трудно скры-

вать жалость во взгляде, если это первое, что ты ощущаешь,

глядя на человека с физическими недостатками. Даже если

их не видно. Но в этом и состоит женская природа: пожа-

леть, приласкать, обогреть. Немало браков заключается на

этой почве, ведь и среди мужчин немало тех, кому нужна

76

мамка, которая будет за него все решать, заботиться, на-

правлять, указывать.

Мои размышления прервал Алексей, поднявший стекла

и вышедший из машины. Осмотрев автомобиль со всех сто-

рон, он щелкнул брелком сигнализации, неотрывно глядя на

фары. После того, как они моргнули, он довольно кивнул

головой самому себе и легкой походкой зашагал к входу. На

улице, тянущейся вдоль ресторана, почти не было движения

в этот час. Почти у самого края летней веранды, справа,

причаливал небольшой пароходик с отдыхающими. Они

отодвигали красные шторки на окнах, улыбались и махали

руками. Встречающих не было видно, они просто радова-

лись тому, что вернулись на берег.

Я заметила, как Алексей улыбнулся, глядя на них, и во-

шел в ресторан. Пароход причалил, и в двадцати метрах от

меня хлынула людская река. Цветастые панамки, пестрые

рубахи, модные очки, рюкзаки, сумочки, мамы с детишка-

ми, папаши с биноклями. Всё перемешалось. Солнце свети-

ло все жарче, и я поспешила вернуться за столик, над кото-

рым был натянут тент из светлого льняного полотна

с непромокаемой пропиткой.

Выбрав такое положение, чтобы занавески, собранные

в узел, создавали над моей головой тень, я удобнее устрои-

лась в плетеном кресле. Мне еще не доводилось бывать в та-

ких шикарных местах. И это была всего лишь летняя веран-

да. С черной плетеной мебелью, столешницами из стекла

и цветами на каждом шагу.

От вида банкетного зала у меня кружилась голова, и,

признаюсь, там, внутри, мне было бы неловко находиться.

Давал о себе знать комплекс бедняка. Слово «ресторан»

всегда меня пугало предстоящими тратами, поэтому я пред-

почитала скромные недорогие кафешки с низкосортным ме-

ню и  убогим обслуживанием. А еще чаще просто избегала

походов в подобные места, заменяя их вечером за книжкой

или поездкой на природу.

Официант принес мне чашечку кофе.

Поблагодарив его, краем глаза я заметила, как Алексей

преодолевает последние метры через зал в моем направле-

нии. Пройдя мимо барной стойки, он вышел на веранду.