В толще воды

«Да уж, – подумала Ди, – эту Ингер Стенссон так просто не заставишь сказать лишнего». Хотя нет ничего невозможного, по телефону ведь она рассказала гораздо больше, чем должна была.

– Мне очень надо перекинуться с ним парой слов, – сказала Ди.

Ингер Стенссон пожала плечами и ответила:

– Морфин. Иногда он просыпается. Но вам придется набраться терпения.

Ди положила руку на плечо Ингер Стенссон и произнесла очень спокойным и профессиональным тоном:

– Как вы думаете, у меня будет возможность переговорить с ним с глазу на глаз? Речь идет о деликатном деле. Вам бы лучше не быть свидетелем. Разговор пойдет о людях, которые стараются по возможности убирать всех возможных свидетелей.

Стенссон внимательно посмотрела на нее. Затем кивнула как профессионал профессионалу и удалилась в сторону поста.

Ди подождала. Посмотрела на Кента Деса. Села на стул. Скорее всего, она задремала, потому что, снова взглянув на него, обнаружила, что глаза его широко открыты, а взор предельно ясен.

– Здравствуй, Кент, – сказала она.

Он молча смотрел на нее. Довольно резким, как будто недоверчивым взглядом. Ди достала свое полицейское удостоверение, привычным жестом наполовину прикрыла пальцем фамилию.

– Я Лена Андерссон, – представилась она.

– Оперотдел? – хрипло выговорил он.

«Значит, это он успел рассмотреть», подумала Ди и кивнула.

– С вами уже кто-нибудь говорил о том, что произошло?

– Конечно, нет.

Ди попыталась вернуть мыслям гибкость, но было поздно. Трудно быть хитрым и расчетливым в ночи.

– Я знаю, что это была операция, проводимая СЭПО. Однако люди жаловались, соседи звонили в полицию, тут уж ничего не поделаешь. Мы обязаны разобраться в этом деле.

– Среди ночи, несколько дней спустя? – спросил Кент.

«Да уж, он абсолютно в трезвом уме», – подумала Ди. И решила действовать жестче.

– Я не знала, что пчелиные укусы в десять раз хуже осиных, – сказала она, доставая блокнот, в который не собиралась ничего записывать.

– А я вот теперь знаю, – ответил Кент хрипло.

– И Рой знает, – заметила Ди.

Кент отвел взгляд. Уставился в потолок. Она увидела, как его накрыла скорбь, чистая глубокая скорбь по погибшему коллеге. А может быть, и другу.

– Мы наблюдали за происходящим со стороны, – соврала Ди, – вы бы не могли описать то, что случилось, своими словами?

– Пресс-служба СЭПО, наверное, могла бы, – ответил Кент сухо.

– Различные подразделения, я понимаю. Новые возможности сохранить все в тайне. Власть СЭПО растет с каждым днем. Все большая часть работы полиции становится секретной, никакой демократии. Все это нам известно. Так что произошло?

– Что вы тут разыгрываете? – произнес Кент. – Лена Андерссон? Вы это имя украли из руководства по фейковым фамилиям СЭПО?

Она рассмеялась. Просто не смогла сдержаться. Самое удивительное, что он тоже засмеялся. Забинтованное тело какое-то время покачивалось на пружинах больничной койки. Ди вздохнула и призналась:

– Я комиссар Дезире Русенквист.

Кент кивнул.

– Я так и подумал. Ди, да?

Ди фыркнула и покачала головой:

– Вижу, ты пообщался с Сэмом Бергером. Откуда столько пчелиных укусов? И как пчелы могли убить Роя?

– Что тебе нужно?

– Найти Бергера. Но похоже, Август Стен тоже исчез. Это для него обычное дело?

– Я всего лишь внешний агент, – сказал Кент и закашлялся. – И контролировать высокопоставленного начальника – не в моей компетенции.

– Начальник отдела разведки СЭПО, да-да. Беда только в том, что такого отдела не существует.

– Существует, естественно. А тебе пора идти. Пока тебя тут кто-нибудь на застал.

Ди огляделась, подняла глаза. Увидела на потолке как минимум пару соединительных узлов неясного происхождения.

– Дай мне зацепку, Кент, – попросила она. – Бергер был с вами, когда на вас напали пчелы?

– Тебе не стоит в это ввязываться, я тебе точно говорю, – ответил Кент. – Просто уходи. Как можно быстрее, и желательно незаметно.

Ди встала. До нее начало доходить, что она напрасно старается. Но она решила умолять до последнего.

– Хоть что-нибудь, пожалуйста, Кент. Зачем Стену Бергер? Почему он прячет его от правосудия?

Кент покачал головой.

– Не так давно существовал целый отдел разведки. Теперь остался один Август Стен.

– Но что у него за особое задание такое?

– А ты как думаешь? Уходи.

– Нет. Скажи.

– Он Гувер, черт возьми. А теперь иди!

Ди вышла из палаты с раскаленным добела мозгом. Гувер? Она рассеянно помахала рукой, проходя мимо окошечка сестринского поста, где сидела за светящимся монитором Ингер Стенссон. Та махнула в ответ.

Пока Ди шла по запутанным коридорам больницы Седер, в голове ее крутились смутные мысли. Было непонятно, прояснится ли когда-нибудь ситуация, узнает ли она, где находится Сэм, и что вообще происходит. Может быть, действительно, стоит оставить все как есть и наслаждаться оставшейся неделей отпуска. В том, что случилось с Сэмом Бергером, так или иначе, наверняка виноват он сам. В последний раз, когда Ди связалась с парочкой Бергер-Блум, под угрозой оказался ее собственный ребенок, Люкке. Такое не должно повториться.