В ту же реку

Будка – это на местном жаргоне такая избушка, где охотник может обогреться, поспать и поесть. Обязательна печка. Дрова собирают по отливу, там выброшенных палок много валяется. В конце осени завозят уголь и деревяшек для отопления. Однако сжигать запас полностью очень дурной тон. Может, человек в крайности придет, а обогреться-то будет нечем.

У стен с двух сторон стоят нары. Человека четыре лягут свободно, если восемь, тесниться придется. Между нарами стол для еды. Есть полочка. Хороший тон положить на нее остатки продуктов, которые не портятся. Вдруг прохожий оголодал. Другой обычай – старые продукты съесть, а свои свежие положить. Будки – дело святое.

Рассказывают, одна компашка по пьяни будку сожгла, так ни им, ни их женам не платили, пока они не восстановили сгоревшее. Но и потом отношение было такое, что при первой возможности они сбежали из района.

Первой будки нет. Наверное, была когда-то, никто не помнит. Вторая, километрах в трех от поселка на сопочке. Третья километров восемь от поселка, если по отливу идти. Остальные стоят по побережью. Главный критерий, чтобы зимой снегом не заметало. Возможно, есть и другие будки, но про них не слышал. Промысловик я только по билету.

М-да… И что делать прикажете? Ой! Я же еще два пенальчика вытащил! Открутил крышечки, достал ватки и высыпал ровно двадцать два завернутых в папиросную бумагу камешка. Меньше семи миллиметров не было, больше девяти тоже. Все граненые. Четыре красных, три зеленых, два голубых и два желтых. Остальные бесцветные. Переливаются на свету. Стекло царапают.

Взял полкуска сахара, накапал нитроглицерину, положил под язык и лег. Больше полугода сердце не беспокоило, а сейчас прихватило. Волноваться не стоит. Надо принимать жизнь как есть. И удачи, и неприятности. Пытаюсь успокоиться. Надо чуток отлежаться, заодно врача вызвать. Кстати, для поддержания диагноза полезно. Чтобы в армию уж точно не взяли.

26.07.72

Утром пришлось идти к врачу, после вчерашнего вызова на дом обязан. Все как обычно, неясно, зачем ходил. Систолический шум никуда не делся. «Лёша, не волнуйся, меньше двигайся и обязательно носи с собой валидол». Слышал сотню раз. Что еще врачи могут придумать? На работе ничего никому не сказал. Зачем посторонним знать лишнее?

На складе магазина нашелся завалявшийся набор дерева для ИЖ-5. Приклад и цевье из ореха, крепеж вороненый. Цена, только не смейтесь, 29 дореформенных рублей, то есть на сегодняшний день 2,90. Дешевка! Федор Тимофеевич сказал, что по тем временам само ружье с рук около 120 стоило, 29 рублей за деревяшки считалось дорого. Сейчас ординарная двустволка ИЖ-58 больше сотни стоит, а тогда, по словам старого охотника, цена была шестьсот. Кто не знает, по реформе 1961 года старые десять рублей менялись на один новый, цены тоже поделили на десять.

На стрельбище десятками жгу патроны, в конторе меня натаскивают на фото. Развожу проявитель с закрепителем, слушаю наставления, снимаю, проявляю, печатаю. Такое впечатление, что всю оставшуюся жизнь буду работать фотографом.

Приходила девчонка с осчастливленным стишком парнем. Слава богу, не ко мне, а в ателье – шить платье. Тишком подмигнула, дескать, дожала беднягу.

Предсказуемо, ювелирку, привезенную мною с материка, расклевали. Денег неплохо поднял, но что важнее, приобрел авторитет. Продавал же по магазинной цене, вот народ и оценил.

Привел оружие в порядок. Приклад на дяди Петин ИЖ встал, как родной, а вот цевье не пригодилось. У моего оно отрывное, а в комплекте нового образца, под защелку. Старый приклад сгорел в печке, а смазанное и заполированное ружье встало в шкаф. При первой же возможности надо подарить его кому-нибудь.

Гильзы ИЖа от золотых пуль освободил. Из двадцати гильз вытащил сорок круглых пуль, общим весом за 800 граммов. Обернул каждую в кальку, сложил в коробочку и убрал в упаковочный ящик, специально пару штук взял на работе. Туда же заложил вещи дяди Пети, про которые знать никому не стоит. Коробку с сотней мелкашечных патронов сюда же заныкал. Вдруг чего. Работал в нитяных перчатках, чтобы пальчиков не оставлять. Ящик убрал в контейнер. Пусть до весны стоит, потом разбираться буду.

Гильзы ИЖа вновь снарядил припасами Чалдона. Надо же пристрелять ружье на стрельбище. «Вальтер» почистил, смазал для хранения. На него документы есть. С натяжкой его даже можно считать спортивным оружием, но светиться с ним совсем не хочется.

Пустой жестяной чемоданчик от тестера был признан мною достойным хранилищем для денег. Металлический, во-первых. Крепкий замок, во-вторых. Почти полностью герметичен, в-третьих. Причем «почти» легко исправить, уплотнив резинкой щель между корпусом и крышкой. Деньги, пенальчики от валидола и остатки ювелирки легко поместились. При себе оставил только пару сотен, купюрами не крупнее десятки.

Чемоданчик густо смазал машинным маслом от ржавчины и прикопал в углу сарая. Вроде ничего компрометирующего в доме больше нет.