В тупике сбывшихся желаний

— Но вернёмся к вашему примеру. Если деньги бумажные, то и они гореть могут, а в переносном смысле называется инфляция, обесценивание. Попробуйте другие примеры, вам близкие.

— Ну… — задумалась Анжела, — возьмём, например, вас и меня.

— Что вы хотите этим сказать? — с выпученными глазами зашептал профессор, озираясь по сторонам и отодвигаясь от экзаменующейся на безопасное расстояние. — Я женатый человек.

— Понимаю, но… вот я хочу сдать экзамен, а вы меня — провалить. Нет тождества.

— Действительно. Правильно рассуждаете.

— А вот если бы вы хотели, чтобы я успешно отэкзаменовалась, то наши желания оказались тождественны.

— Опять верно. Только я в своем желании не хочу ошибиться, если ваши знания соответствуют учебнику, то и моё желание совпадает с вашим. А пока тождества не вижу. С первым законом у вас дружбы не наблюдается. Ну ладно, а как насчёт второго закона логики — противоречия?

— Я бы, с вашего позволения, продолжила. Вы не должны противоречить моему желанию хорошо сдать предмет логики.

— А я не противоречу, я хочу только узнать, понимаете ли вы, что значит противоречие. Если буду уверен, что вы не знаете материал, как я могу одновременно соглашаться с вашим желанием получить хорошую оценку?

— Нет, это не противоречие. Я действительно знаю.

— Да, знаете, как я алфавит глухонемых. Ну, хорошо, тогда перейдём к третьему закону, хотя вы и в первых двух не плаваете, как рыбка в мутной воде. Закон исключённого третьего. Что можете о нём сказать?

— Третьего не дано. Вы утверждаете, что я плаваю, а я утверждаю, что нет.

— Блестяще! Но скажите, а что будет, если я всё же настою на том, что не знаете предмет, а вы не подтвердите это? Оба утверждения тогда ложны?

Профессор посмотрел исподлобья на студентку.

— Вы хотите сказать, что Аристотель был не прав?

— А давайте у него спросим, — предложила Анжела. — Я же не думаю, что он специально обманул столько поколений, а теперь прохлаждается в райских кущах.

— Ну вы и затейница, — профессор развеселился, а потом сразу осел, словно растаявший сугроб, когда распахнулась дверь и в аудиторию, шлёпая сандалиями, вошёл сам… Аристотель.

Он уголком своего одеяния вытер пот — в помещении было жарко — и попросил педагога уступить место.

Профессор улыбнулся.

— Пожалуйста, уважаемый светоч науки. Возможно, вы проэкзаменуете эту строптивую студентку. А то она всё переврала.

— Посмотрим, — с суровым видом сказал философ и задал коварный вопрос:

— Итак, расскажите о законе Достаточного основания.

Анжела, сглотнув и досчитав до пяти, произнесла:

— Вы великий логик, но к этому закону не имеете никакого отношения. Его автор — видный немецкий ученый Готфрид Вильгельм Лейбниц. Всё, что считается доказанным, является достоверным.

Анжела смело отвечала, поскольку перед глазами верный Токореж водрузил невидимый учебник. Вернее, видимый, но только ей.

Аристотель задумчиво почесал густую кудрявую бороду.

— Хорошо, дева. Значит, если вы, к примеру, преступница, а ваш адвокат доказал в суде невиновность, то уже совесть ваша чиста. А если имел место подлог и лживое алиби?

— Как вы можете меня называть преступницей! Это доказать нужно! — Анжела не сдержалась и швырнула в знаменитого грека невидимым учебником.

Полученная порция боли отрезвила Аристотеля. Он тряхнул ушибленной головой и понял, что его водят за нос. Девушка оказалась упрямее Платона, даже с будущим Александром Македонским было проще сладить.

Пришлось распрячь коня, усыпить животное, потом из копыта извлечь приклеенную клейкой лентой порцию мышьяка, чтобы успокоить строптивого воспитанника. Но к женщинам он порой ещё испытывал остатки уважения.

«Бабы, будь они неладны», — скривился светоч античной науки. Книга стала видимой. Причина боли прояснилась.

— Наглость — это пятый закон логики этой студентки, — процедил сквозь зубы вытянувшийся в сторонке по стойке смирно профессор логики. — Но это её доморощенная логика никакого отношения к моим лекциям не имеет. Выйдите, пожалуйста, вон.

— Вы мне? — Аристотель побагровел.

Анжела, проявив быстроту ума, всхлипывая, первой выбежала из аудитории. Она оттолкнула без объяснений верного друга Токорежа, караулившего её с вопросом: «Сдала?» День был испорчен. Ну, и зачётка, которая вылетела из-за двери, пущенная меткой рукой преподавателя. Анжела прижалась к холодной стене, размазывая потёкшую тушь.

— Полное тождество, — подумала она, поскольку мгновенно прояснился экзаменационный вопрос.

«И обоснованное», — раздался мерзкий внутренний голос!

Анжела готова была себя задушить, но, лицо её прояснилось, и она, напевая, произнесла:

— А неплохо бы мне было сдать сессию на отлично, повышенная стипендия не помешает.

Уже через пять секунд, глянув повторно в зачётную книжку, она вместо «неуд» увидела «отл». Жизнь, как терпеливый дизайнер, исполняющий капризы олигарха с Рублёвки, обременённого многочисленными успешными бизнесами, продолжала идти навстречу всем пожеланиям, выстраивая здание новой судьбы. Причудливые башенки желаний опятами лепились к прочному фундаменту, выкрашенному под золото.