В заливе ветров

К прибрежным камням прибило целую гору льда. Льдины, омытые водой и подтаявшие, сверкали на солнце. Никулин невольно остановился: «Как красиво! Вот бы Анни поглядела!» И тут же подумал: сколько раз видел он эту лесную реку — и зимой, и летом, и вот в такую пору, когда она освобождается от зимней спячки, и не замечал ведь, что льдины на солнце так красивы… Надо бы об этом сказать Анни… И вдруг испугался: может, Анни уже вернулась с трассы в поселок, а он здесь и ничего не успеет ей сказать — ему ведь скоро уезжать в армию… И будет ли Анни его ждать? Ждать… Откуда он взял, что она его любит? Она ведь образованная… Сколько ему нужно заниматься, читать, чтобы догнать ее… Ну и что ж! Обязательно догонит. Он ведь упрямый. Разве легко ему было научиться управлять сплоточной машиной, а научился… Хороша все-таки эта машина! Тросы поднимают из воды сразу по десятку бревен; люди обвязывают бревна проволокой, и машина опускает их в воду уже в виде звеньев будущего плота. Плотовщикам остается только связать эти звенья, прикрепить к буксиру — и отправляйся в далекий путь!.. Вот бы поплыть на таком плоту… вместе с Анни…

Он так размечтался, что и не заметил, как красивый ледяной барьер разросся и перегородил почти всю реку. Свободным остался только узенький проход, а по течению плыли все новые льдины. Они со звоном сталкивались с ледяным валом. Вода давила на вал, он грохотал и скрипел, но становился все крепче и плотней. Никулин понял, что ледяные глыбы могут с минуты на минуту закупорить весь порог, и тогда для бревен не останется прохода. А лебедки уже, наверно, начали сбрасывать лес, он вот-вот подойдет сюда, и перед льдиной может образоваться такой затор, что для разбора понадобится много времени.

Надо было спешить.

Никулин швырнул на землю рюкзак и стал осторожно пробираться по ледяным кромкам к краю мыса. Ледяной вал трещал под ногами. Стало страшно, но Никулин знал, что разбирать затор надо с нижнего края. Он вдруг поскользнулся, ушиб колено об лед и чуть было не упал в бурлящую черную воду. Хорошо, что ухватился за край льдины, но пешня выскользнула из рук и понеслась по течению, покачивая деревянной рукояткой. В то же мгновение Никулин услышал сердитый голос Койвунена.

— Назад! Какой черт тебя понес туда?

Никулин пополз обратно. Койвунен, с топором в руках, внимательно рассматривал ледяной вал, трубка его усиленно дымила. Когда юноша взобрался на берег, Койвунен сунул ему в руки топор.

— Выруби себе хоть шест.

Никулин побежал к лесу. Вернувшись с крепкой жердью, он увидел, что Койвунен стоит на прибрежном камне и долбит своей пешней осевшую глубоко в воде глыбу льда.

Никулин подсунул свою жердь и стал поднимать льдину. Койвунен отделил от затора большую глыбу, которая держалась за камень. Ледяной вал начал вздрагивать и трещать. Они едва успели выскочить на берег, как льды двинулись мощной лавиной и вдруг распались на тысячи сверкающих осколков, гонимых быстрым течением.

В нескольких десятках метров ниже порог запирала отвесная скала, и оттуда река поворачивала влево спокойным плесом. Они молча смотрели, как льды неслись по порогу, прыгали в бурлящей воде, на полном ходу ударялись о гранитную стену скалы и разбивались, мелодично звеня. В заводь текла густая масса из маленьких сверкающих льдинок, похожих на гвозди.

— Вот так! — усмехнулся Койвунен и перешел с камня на берег.

Он выбил из своей трубки золу о каблук сапога, набил ее снова и, затянувшись свежим дымком, начал объяснять юноше:

— Вот так нужно разбирать затор, все равно какой — из льда или бревен. Надо найти нижнее бревно или ледяную глыбу, которые задерживают. А как отделишь ее, так остальные уже сами сдвинутся. — Немного подумав, он добавил: — Главное — найти, что держит… И в жизни так…

«Да ты, оказывается, и философ!» — подумал Никулин и взглянул на старика.

Парню стало неловко, что он так плохо начал работу, еще и пешню потерял. Койвунен, словно поняв его волнение, спокойно сказал:

— Пешня найдется. Она там, в низовье, в заводи.

— Откуда ты знаешь?

— Такая железная штука далеко не уплывет.

Никулин пошел к порогу. Взобравшись на скалу, он сразу увидел пешню, плавающую в заводи вверх рукояткой. Она остановилась метрах в двух от берега. Никулин забрался в воду и вытащил ее. Вернувшись на порог, он заметил темные полоски на сверкающей воде. Они исчертили всю реку, с каждым мгновением приближаясь. Никулин обрадованно закричал:

— Вон они, плывут!

С верховьев реки действительно плыли первые бревна. При приближении к порогу скорость их возрастала. Койвунен поднялся с камня, на котором сидел, покуривая.

— Да, плывут.

Добравшись до порога, бревна исчезли в его стремнине и вновь появились на поверхности лишь под скалой. Теперь они шли во всю ширину реки.

— Счастливого пути! — воскликнул Никулин и помахал рукой мчавшимся в потоке бревнам. Койвунен поддакнул:

— Да, долгий путь у них впереди.