В замке и около замка

— Гм, — проронила Сара, — красота ее недолго продержится, да и здоровьем слаба. Писарь — невежа, не умеет себя вести; но ничего, он поплатится за это, женившись на Кларе. Я им обоим желаю этого счастья! — засмеялась Сара, но смех этот был, как говорится, через силу, и Жак хорошо заметил ее затаенный гнев и зависть.

— Для вас это, конечно, не составило бы счастья, вы предназначены для чего-то более достойного, чем быть женой объездчика, — польстил он ей и, взяв с тарелки закуски, продолжал: — Клара, по-моему, тоже глупа, много о себе воображает. Она нравится моему барону, несколько раз он пытался с нею поговорить, но девчонка так гордо ему отказывает, как будто перед ней какой-нибудь батрак. Никакого такта нет. Я думаю, что у нее на уме кто-то другой, а не этот глупый писаришка. Уж не ваш ли старик?

— Кто знает? — ухватилась за эту мысль Сара. — Я не люблю сплетничать, но, кажется, не без того. Знаете, в тихом омуте черти водятся. Я уж тоже о том подумывала, а если это неправда, так все равно что-нибудь там кроется.

— Что же?

— Ну, с вами-то я могу поделиться. Я думаю, что Клара — дочь нашего старика. Старая ключница служила в доме, когда наши еще не были дворянами; старик, говорят, всегда хотел детей — знаете, как это водится у простонародья, — а у них все не было да не было, вот он, говорят, и утешался где-то на стороне, хотя с женой был всегда хорош. Ключница же в ту пору, вероятно, была вовсе недурна, ну и кто знает? Клару воспитывали все время в деревне, потом мать отдала ее в учение — где бы у ключницы нашлись на это средства! Правда, она всегда вспоминает покойного мужа, но бог ведает, кто он был. Да и то сказать — чего бы им так держаться за ключницу? А наша старуха хоть и не так любит Клару, как меня, все же ни разу ее по-настоящему не выбранила, а старик к ней даже благоволит, и если бы не он, Калина наверняка не стал бы объездчиком.

— Я не хочу отрицать, что все может быть так, как бы думаете, но, по-моему, прав я.

— А вы не заметили никакого сходства между ними?

— Нет, не заметил; однако знаю, что у того и у другой имеется нос между двух глаз.

— Ах вы шутник; впрочем, Клара, конечно, больше похожа на мать, — заметила Сара, и, так как самоварчик стал закипать, она взяла из шкатулки пригоршню чаю, высыпала в стакан, залила холодной водой и оставила так на некоторое время, а затем хорошенько прополоскала. Промытый чай она переложила в фарфоровый чайник.

— Зачем вы прежде промываете чай? — спросил Жак.

— Чтобы устранить горьковатый вкус, который он часто имеет. После этого чай становится нежней на вкус и светлее. Так меня научил один русский, бывавший у графини.

— Я его знал — такой усатый старик; ваша графиня, к нему благоволила, по крайней мере шли такие разговоры. Но одно верно, что тогда у вас целыми днями пили чай. Вообще, нечего сказать, хорошо велось хозяйство в доме — вот-вот все пойдет с молотка.

— Долгов было тьма, и неудивительно — ведь оба так сорили деньгами; но нам, прислуге, там была собачья жизнь. Я обрадовалась, когда получила место здесь; так хорошо мало кому живется и в княжеском доме. Мне уже удалось порядочно скопить, а бог даст — и еще накоплю.

Вода кипела, Сара залила кипятком чай и, присев на диван подле Жака, положила в чашку сахар и стала ждать, пока чай настоится.

— Удивляюсь, что случай с собакой не повлек за собой дурных последствий; я уже опасался за вас, — сказал Жак, намотав себе на ус слова камеристки насчет скопленных денег.

— Сначала и я испугалась — никому ведь не хочется расставаться с хорошим местом; но когда увидела, что дело плохо, решила удержаться любой ценой, готова была на все — на хорошее и на плохое. Меня не так-то легко вывести из равновесия.

— Говорили, что ваша старуха была страшно обозлена, — снова отозвался камердинер, накладывая себе закуски.

— Да, бесилась порядочно, набросилась на меня, как фурия; но потом, я думаю, опомнилась: ведь если бы я начала отвечать, ей бы тоже не поздоровилось. Она и замолчала, будто в рот воды набрала. На другой день я заговорила с ней по-хорошему, полагая, что так будет лучше, — ведь я ее знаю. Да и ради вас я должна была это сделать. Все и обошлось. Правда, к Жоли она приставила этого нищего мальчишку, который мне очень не нравится, но бояться не надо: если он будет мешать, мы живо его выставим; могу побиться об заклад, что в город он с нами не поедет, хотя старуха уже мечтает, как будет там им похваляться. Это пан Росиньол вбил ей дурь в голову.

— Да они уже тут рассуждали недавно с нашим бароном, какая дура ваша старуха.