В жарких объятиях

— Я из тех, кто не выбегает во двор полуголым и без оружия, когда лэрд решает провести боевые учения среди ночи.

Рейлинд расхохоталась, вспомнив полуодетого Крейга, в панике выскакивающего во двор. Разумеется, Креван любил порядок. Все его действия были продуманными, из-за чего она решила, будто он такой во всем — методичный и… скучный, что ли. Она ни за что не подумала бы, что он может быть таким веселым и забавным. Более того, она ни за что не поверила бы, если бы ей сказали, что Креван Мак-Тирни может показаться ей хоть немного привлекательным. Но теперь он действительно ей нравился.

Между ними повисло молчание, и Рейлинд лихорадочно думала, чем ей его заполнить, чтобы оправдать то, что она продолжает ехать рядом с Креваном.

— Почему ты упорно называешь меня Рейлинд?

Этот вопрос удивил Кревана.

— Потому что тебя так зовут, — честно ответил он.

— Все остальные называют меня Линди.

— Кроме твоего отца, — возразил Креван.

Рейлинд нахмурилась. Ее назвали в честь отца, из-за чего собственное имя всегда казалось ей мужским.

— Я предпочитаю, чтобы меня называли Линди.

Креван не мог с этим согласиться. Дело было в том, что ему нравилось имя Рейлинд. Оно было необычным и сильным, в нем чувствовался огонь, напоминавший ему ее отца. В то же время это имя было мягким и женственным, и любой, хотя бы мельком увидевший Рейлинд, тут же понимал, что она женщина до мозга костей. Одна из самых красивых женщин, когда-либо рожденных на Высокогорьях. «А также одна из самых упрямых», — напомнил себе Креван.

— Возможно. Но имя Рейлинд подходит тебе больше.

Рейлинд ехала молча, ожидая, что он продолжит свою мысль, но Креван, как всегда, не проявлял ни малейшего желания распространяться и уточнять, что он хотел сказать своим кратким ответом. Его скупая манера общения выводила девушку из себя. Заскрежетав зубами, она потребовала разъяснений.

— Почему ты считаешь, что это имя подходит мне больше?

Креван пожал плечами.

— Просто мне так кажется.

— Ты невыносим! — взвилась Рейлинд. — Ты вообще способен произнести больше трех слов подряд?

— Когда в этом есть необходимость, — хладнокровно отозвался Креван, недоумевая по поводу того, почему Рейлинд вышла из себя из-за такого пустяка. — Почему ты сердишься? — вслух произнес он. Ощутив нарастающее в ней напряжение, он добавил, не дожидаясь ответа: — Я серьезно. Почему ты позволяешь моим репликам, коротким или длинным, выводить тебя из себя?

Рейлинд моргнула и задумалась. Желание защищаться начало исчезать. В самом деле, почему ее так беспокоят его лаконичные ответы? Отчасти потому, что она рассчитывала получить исчерпывающее объяснение и до конца понять его позицию и то, почему он ее занимает. Но настоящая причина лежала гораздо глубже. Короткие ответы заставляли девушку чувствовать себя незначительной, как будто она не заслуживала большего.

Они с сестрой были близнецами, и никому, даже отцу, не удавалось их различить, если они прилагали к этому усилия. Только мама всегда знала, кто из них кто, и после ее смерти Рейлинд и Мериел менялись ролями, когда им вздумается. Но когда они хотели отличаться друг от друга, на первый план всегда выступала Мериел. Рейлинд заботилась о замке, но за это ее никто никогда не хвалил. Более того, ее усилия никто не был способен оценить. Что касается Мериел, то она регулярно получала похвалу за ловкое обращение с иглой, заслуживающее, по всеобщему мнению, всяческого восхищения.

Молчание затянулось, и ожидающий ответа Креван чувствовал, как закипает рядом с ним Рейлинд. Они напоминали двух недоверчивых кошек, которые, вздыбив шерсть, танцуют друг возле друга, скрывая за внешней резкостью острый интерес. Креван никогда не ощущал ничего подобного в общении с другими людьми.

Рейлинд стремительно превращалась в загадку, и какая-то часть его желала ее разгадать, но ситуация требовала, чтобы он держался от нее подальше. Что-то подсказывало Кревану, что, пообщавшись с Рейлинд, он обнаружит, как трудно ему создавать иллюзию безоблачного счастья в качестве жениха Мериел. Он боролся с желанием пришпорить лошадь и ускакать вперед, тем самым положив конец этому разговору.

— Что случилось? — спросила Рейлинд, вторгаясь в его мысли.

— Ничего, — солгал Креван.

Проигнорировав его лукавство, Рейлинд озадаченно наморщила лоб.

— Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. У тебя на лице появилось такое же выражение, с каким ты присутствуешь на пирушках. Кажется, что ты возводишь стену между собой и всеми, кто тебя окружает.

Это было уже слишком. То, что она так легко его раскусила, разозлило Кревана и заставило его ответить чересчур резко.

— Ты избалованная девчонка и абсолютно не разбираешься в мужчинах. И уж точно ничего не знаешь обо мне.

Это было так обидно, что Рейлинд нанесла ответный удар, стремясь причинить ему такую же боль, какую он только что причинил ей.

— Может, для тебя я и девчонка, но большинство мужчин видят во мне женщину. Возможно, твои солдата и считают тебя доблестным горцем, но ты не тот мужчина, о котором мечтают женщины.