"В" - значит вчера

Я вернулась в свою студию. Было ясно, что я не буду ужинать с Генри, у него, или где-нибудь еще. Мне не хватало духу идти к Рози, учитывая ее энтузиазм к венгерским

блюдам, приготовленным из внутренностей животных.

От безнадежности я отыскала в газете репертуар кинотеатров и закончила просмотром

фильма “Родители”. Мой ужин состоял из попкорна и диетического пепси, где не

содержалось ни одной главной группы продуктов, если только не считать таковой

кукурузу. Когда фильм кончился, было только восемь пятнадцать, поэтому я купила билет

на “Тернер и Хуч”.

Домой вернулась после десяти. У Генри было темно, так что я решила, что он уже лег.

Неприятной нотой был вид палатки Перл, воздвигнутой посереди двора. Может быть, чистые простыни были для нее слишком. При общении с бездомными я узнала, что многие

из них предпочитают потолку ночное небо, особенно те, кто побывал в тюрьме.

Кот Эд тоже был озадачен палаткой. Он сидел перед ней, наклонив голову и уставившись

на закрытый на молнию вход. Я знала, что происходило в его маленьком мозгу. Почему

кто-то решил спать посреди его ящика с песком?

Я сумела избегать и Перл и Генри весь остаток выходных. Действительно, это дело Генри, кого он приглашает в свой дом. Я уговорила себя держать рот закрытым, немалое

достижение.

* * *

Когда я отправлялась на работу в понедельник утром, палатка все еще стояла во дворе, а

земля вокруг пахла мочой. Наверное, Перл было лень пользоваться сантехникой в доме

среди ночи. Если Генри когда-нибудь соберется воскресить свой двор, ему придется

заменить верхний слой почвы, прежде чем делать что-нибудь еще. Интересно, могут ли

человеческие экскременты рассматриваться как компост? Если да, то Перл, возможно, предоставит достаточно, чтобы удобрить его розы.

Оказавшись в офисе, я позвонила Лонни Кингману, который, к счастью, был на месте.

- Эй, Лонни. Кинси. У меня к тебе вопрос.

- Могу поспорить, что знаю, какой. С тобой связалась Лорен Маккейб.

- Именно. Спасибо, что ее направил, но мне интересно, почему ты сам отказался?

- Мне не понравилась позиция, в которую меня ставит это дело. Если бы я согласился

представлять Маккейбов в деле о шантаже, мне бы пришлось рассказать прокурору о

содержании пленки. Что поставило бы Фрица перед возможным наказанием. Я бы сказал:

“Моих клиентов шантажируют пленкой, на которой заснят их сын, принимающий участие

в изнасиловании.” И что потом? Я буду защищать Фрица в деле об изнасиловании? Это бы

неправильно пахло. Потому что, чтобы сделать все, как положено, мне нужно было бы

убедить Маккейбов не обращаться в полицию, что было бы неуместно.

- Поняла. Мне, наверное, самой нужно было отказаться, но мне всех жалко.Фриц не успел

выйти из тюрьмы, как может столкнуться с новым судебным обвинением. Маккейбы уже

заплатили целое состояние за его защиту. Кому нужны новые судебные разборки?

- Аминь, - сказал Лонни.

После того, как мы положили трубки, я обдумала ситуацию. Как я поняла потом, это был

момент, когда я могла отступить с достоинством, объяснив, что передумала, потому что

сомневаюсь, насколько эффективной могу быть. Лорен могла быть разочарована или

раздражена, но мне всего лишь нужно было вернуть аванс, и это был бы конец.

Но я уже попалась на крючок. Маленький терьер в моей натуре уже преследовал проблему, и земля летела, когда я раскапывала нору. Где-то там была крыса, и она должна была

достаться мне одной.

Я напечатала контракт, описав работу, которую Лорен Маккейб просила меня сделать.

Написала расписку о получении аванса, которую присоединила к копии договора.

Пока я занималась бумажной работой, мне в голову снова пришло, насколько шаткое у

меня положение. Найти шантажиста и прекратить угрозы. О, боже. Лучше не

задумываться о том, что впереди.

Впридачу к чеку Лорен я взяла еще пару других чеков, которые нужно было отнести в

банк, и заполнила депозитную квитанцию. Включила сигнализацию, заперла дверь и

прыгнула в машину.

Меня не было пятнадцать минут, и когда я вернулась, меня приветствовала картина черно-белой патрульной машины и полицейский в форме, выходивший из-за угла дома.

Он был молодой, немного за тридцать, стройный, чисто выбритый, с аурой

компетентности, которую я оценила с первого взгляда. На значке с именем было написано

Т. Шугабейкер.

- Что-то случилось? - спросила я.

- Это ваш дом?

- Мой офис.

- Назовите ваше имя.

Я сказала имя и фамилию и показала водительское удостоверение и визитную карточку.

Он вернул удостоверение, а визитку оставил себе.

- Что происходит?

- Сработала сигнализация, и диспетчер компании позвонила по указанному телефону. Не

получив ответа, она связалась с полицией. Меня послали проверить. Кухонное окно сзади

разбито. Выглядит как будто кто-то бросил в него камень.

- Вау. Я заплатила дополнительно за пару датчиков разбитого стекла, но думала, что у меня

паранойя. Он проник внутрь?

- Непохоже. Наверное, его испугала сигнализация, но вы можете проверить.

- Что ж, вы приехали быстро, и я это ценю.

Я отперла дверь, и он вошел со мной. Мы вдвоем обошли помещения, он искал следы