"В" - значит вчера

Я сидела в кресле и предавалась счастливым размышлениям. Когда услышала стук в

дверь, мне захотелось его проигнорировать. Быстрый взгляд на календарь показал, что

сегодня, 2 октября в понедельник, я никого не ждала. Я бы притворилась, что меня нет, но

любой, стоявший у дверей, мог видеть в окно меня за письменным столом.

Лорен Маккейб.

Я подошла к двери, отключила сигнализацию, отперла дверь и впустила ее. Если она

заметила запах гари, то ничего об этом не сказала. Именно тогда я поняла, насколько она

поглощена собой. Почему это меня удивило, не знаю. Я подумала, что она пришла из-за

денег, которые я вернула, и приготовилась, в знак прощения, положить две с половиной

тысячи обратно на свой счет.

Я вернулась в свое кресло. Лорен села в одно из кресел для посетителей, через стол, и

поставила свою кожаную сумку в соседнее кресло.

Она выглядела неважно. Технически, она была одета и накрашена подходящим образом

для своего положения. На ней была белая туника с тяжелым серебряным поясом, серые

шерстяные слаксы и черные кожаные туфли без каблука, которые делали ее ноги

огромными. Может быть, высоким женщинам лучше носить каблуки.

Ее лицо было покрыто пятнами, а помада была съедена посередине, оставляя странный

ярко-красный обвод вокруг ее рта. Ее седые волосы, хотя по-прежнему аккуратно

обрамляли лицо, потеряли свой блеск.

- Я предполагаю, что вы получили мое письмо, - сказала я. Я чувствовала, что это был

щедрый жест с моей стороны, затронуть предмет моего увольнения, избавляя ее от

неудобства поднимать вопрос самой.

Ее взгляд был непонимающим.

- Какое письмо?

- Письмо, которое я послала вам, вместе с чеком на две с половиной тысячи, возврат

аванса, который вы мне заплатили.

- Я не проверяла почту несколько дней. Я слишком расстроилась из-за Фрица.

- А.

Как будто я вернулась назад. По правде, когда я оправилась от обиды, то была рада

избавиться от работы, которая была неопределенной с самого начала. Единственной

причиной, что я не была напугана ее появлением у дверей моего офиса, было то, что я

знала, что у нее больше нет власти надо мной.

Она нахмурилась, сбитая с толку.

- Зачем вам было возвращать аванс?

- Потому что вы меня уволили. В своем письме я подтвердила прекращение наших

профессиональных отношений с 23 сентября.

Ее пятнистое лицо налилось розовым, и хотя тон был спокойным, в нем чувствовалось

упрямство.

- Я думаю, что вы неправильно поняли мое намерение. Я могла не соглашаться с

некоторыми шагами, которые вы предприняли, но незачем возвращать аванс, когда работа

продолжается.

- Не продолжается. В том-то и дело. Фактически, я тоже вас уволила в ответ.

- Это было неосмотрительно и совершенно излишне. Я думаю, вы могли бы, по крайней

мере из вежливости, сесть и обсудить вопрос со мной, прежде чем предпринимать столь

радикальный шаг.

До меня наконец стало доходить, что она пришла совсем по другой причине.

- Вы расстроены из-за чего-то другого.

- Фриц пропал.

- Когда?

- Я не уверена. Мы поняли, что его нет, совсем недавно, и то это произошло из-за

случайности.

- Какой случайности?

- У меня на столе лежали пять чеков, которые нужно было положить в банк. Я знаю, что

они были там в четверг днем, потому что я делала звонки и помню, что их видела.

В это утро их не было. Я спросила Холлиса, но он понятия не имел, куда они делись. Он

думал, что я ходила в банк, а я решила, что он.

- Вы говорите о прошлом четверге, двадцать восьмого?

Она кивнула.

- Когда вы в последний раз видели Фрица?

- Он проводил выходные со своими друзьями. С тех пор как он освободился, он был очень

недоволен, когда я спрашивала, куда он идет, или где он был, так что я решила не

вмешиваться. Когда я заметила, что в его постели не спали три ночи, то не обратила

внимания. Сегодня утром я пошла в банк и поговорила с одним из кассиров. Похоже, Фриц

появился с депозитной квитанцией, положил на наш счет семьдесят восемь тысяч и забрал

наличными двадцать пять тысяч.

- Банк такое делает?

- Наш сделал. Сумма пяти чеков была сто три тысячи долларов, так что то, что он забрал

часть наличными, не было чем-то необычным.

- Что, если чеки не прошли бы?

- Никакой разницы. Мы держим на этом счете больше пятисот тысяч.

- Вау. Какой процент вы получаете от такой суммы?

- Холлис любит, чтобы какие-то деньги были под рукой.

Полмиллиона под рукой показались мне большой суммой, но мне не хотелось

останавливаться и обсуждать посторонний предмет.

Лорен сказала:

- Обычно банк задержал бы деньги на несколько дней, но кассир знал, что двадцать пять

тысяч покрыты, потому что проверил. Мы были клиентами двадцать лет, и с нами никогда

не было проблем. Кассир знает меня, знает Холлиса и знает Фрица. Было непохоже, что

это что-то необычное.

- Разве для того, чтобы получить двадцать пять тысяч, не нужна подпись?

- Моя подпись уже была на квитанции. Он ее подделал.

- Он должен был хорошо потрудиться над этим.