Ваксберг А.И. Моя жизнь в жизни. В двух томах. Том 2

«Товарищ Сталин!

В искусстве действуют враги. Жизнью отвечаю за эти слова…

Замаскированные формалисты, эстеты и западники довольно не прикрыто пытались сделать вывод, что <…> русские драматурги <…> производят идейно убогие, художественно примитивные пьесы <…>, что Сафронов <скорее всего, нарочитая ошибка в написании фамилии: мы, мол, с ним совсем не знакомы> в своих пьесах амнистирует советских дураков. <…> В театрах идут ненужные народу пьесы, пошлые и процветают низко поклонничающие перед западными образцами методы игры. <…>

Многие <критики-„космополиты“> с горечью вспоминают добрые старые времена свобод в искусстве, когда кипели творческие силы и создавались шедевры (это, очевидно, имеются в виду времена расцвета деятельности Меерхольда и тайного исповедания жрецами искусств откровений Троцкого в искусстве и литературе)… Все эти космополиты деляги не имеют любви к советскому „мужичьему“ искусству. У них нет национальной гордости, нет идей и принципов, ими руководит только стремление к личной карьере и к проведению европо-американских взглядов о том, что советского искусства нет. Эти „тонкие“ ценители страшно вредят, тормозят развитие искусства. <…>

Товарищ Сталин! Личных интересов я уже не имею. Мне 50 лет. Жизнь прожита. Даже мое богатырское здоровье больше не выдерживает той борьбы, которую честно веду с врагами в искусстве всю свою сознательную жизнь. Лично я ничего не достигла, потому что меня хоть и считали везде талантливой, но ото всюду изгоняли за нетерпимый характер. Иголкой копаю колодезь, но тем радостнее бывает когда вдруг брызнет из него животворная вода, если Ваше око направляется в ту сторону».

Письмо-то, похоже, в верхах уже ждали: минуя все бюрократическо-канцелярские рогатки, оно сразу попало к стремительно делавшему карьеру заведующему отделом ЦК Дмитрию Шепилову — еще не «примкнувшему к ним», но уже вполне освоившемуся в цековских коридорах и в точности знавшему, чего от него ждут и как себя надо вести. Это он лично исчеркал его своими пометами и восклицательными знаками. Лично отнес Маленкову. Лично подготовил проект постановления ЦК «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». И лично же составил записку Сталину о том, что вся страна в восторге от начавшейся травли «космополитов». Хорошо зная, что критикой критиков дело не ограничится, Шепилов вполне недвусмысленно завершал свою «записку» от 4 февраля 1949 года заверением в том, что «по-большевистски будут выполнены все Ваши указания, товарищ Сталин».

Сейчас, когда стало модным все пересматривать, на все смотреть «другими глазами», поспешно и конъюнктурно менять уже сложившиеся оценки, делается попытка представить «и примкнувшего к ним» Шепилова как тайного демократа, безвинно пострадавшего в 1957 году в ходе внутрипартийной борьбы.