Вакцина от страха

– Да он сам это прекрасно объяснил. Батюшка вчера передал нам через жену, матушку Ирину, что молится о своих духовных чадах и искренне кается. Дескать, пострадал он за грехи свои. Мол, бес попутал, нашептывал: взять в долг деньги, собранные прихожанами на поездку в Италию, а потом отдать. Ну, помнишь, мы скидывались на ту антиваксерную конференцию, которую итальянцы потом отменили? Конечно, отец Фотий соблазн поборол, но, как он считает, Господь дал ему понять: даже в мыслях нельзя грешить. Господь, он ведь карает незамедлительно. Ты слыхала, Мария, что от ковида скоропостижно умерла одна столичная судья? Женщине не было еще и сорока. представляешь? За что же ей выпала такая жестокая кара? Оказалось, эта дамочка многим людям присудила тюремные сроки буквально ни за что, можно сказать, за открытое выражение своего мнения. Даже за участие в одиночных пикетах, представляешь? И вот теперь судья сама отправилась на другой, высший суд… Как говорится, «Господь не Ермошка, видит немножко».

Емельян многозначительно помолчал и продолжал:

– В общем, отец Фотий по-прежнему считает, что вакцина и прививки – это дьявольские происки. Кстати сказать, в «Марфино» немало привитых людей болеют ковидом. Короче, батюшка дважды указал в записке, что повестка митинга остается прежней и что мы должны усилить подготовку к нему. Если ты помнишь, я ответственный. Как только отец Фотий выйдет из больницы, сразу же начнет меня пропесочивать.

– Да уж, и впрямь каждый из нас живет в своем информационном пузыре! – возмутилась Рита. – Вы, антиваксеры, готовы объяснить любое событие с позиции своих взглядов и вообще подогнать под них все, что угодно, а то, что сами эти взгляды могут быть ложными, вам и в голову не приходит. Подумать только! Люди в XXI веке верят, что вакцина доставляет в организм жидкие чипы, а те, в свою очередь, заряжаются от вышек 5 G! Типа как мобильники. Полный бред! Хорош, Емеля, повторять эту чушь. Ты лучше скажи: похищение Анжелы Карпенко – твоих рук дело? Или это проделки твоих дружков-антиваксеров?

– Чтооо? – взревел Емельян. – Ты что мне шьешь, поповна? Думай головой. Допустим, я взломал сайт этой тупой ваксерки Анжелы. Зачем? Затем, что таких, как она, дур учить надо, чтобы людей чипироваться не соблазняли. Но похищать эту богатую идиотку?! Делать мне нечего! Ты видела паству отца Фотия? Антиваксеры в большинстве своем – люди воцерковленные, они на тяжкое преступление не пойдут. Заповеди «не убий» и «не укради» наши прихожане свято чтут. Между прочим, Мария, у воцерковленных другой счет грехов и другая расплата за них. Господь все видит и, как учит отец Фотий, карает незамедлительно. От кары господней не откупишься, как от ментов. Всех нас в конце концов ждет суд пострашнее земного…

– Ладно, Емеля, с тобой все ясно. До скорого! Только об одном тебя прошу: хоть немного старайся, когда малюешь своих рогатых чипов-чертиков. А то ерунда какая-то получается. Чао, бамбино!

Разговор с Емельяном разозлил Марго, и она решила «перезагрузиться». Рита свистнула Ватсона, и тот, боясь, что хозяйка опять надолго замрет с этой чертовой штукой возле уха, прибежал из прихожей с поводком в зубах и застыл перед ней, радостно хрюкая и виляя обрубком хвоста.

Агент поневоле

Отец Фотий лежал в «Марфино» уже несколько дней. От скуки он повторял в уме уравнения и решал задачки для физмат-лицея. Ковид у священника не подтвердился, но его по-прежнему мучил сильный кашель после ОРВИ. Знаменитый бас отца Фотия превратился в сиплый шепот. Голова была чугунной. Он кое-как смог позвонить матушке Ирине и обнадежить ее. Дескать, держись, Ириша! Бог не попустит, чтобы твой супруг и отец детишек умер, а наша большая семья лишилась кормильца.

Нет уж дудки! Умереть и оставить без присмотра не только семью, но и с таким трудом вразумленную и взращенную паству? Этого отцу Фотию очень не хотелось. Разбегутся ведь все, чада слабые и неразумные, по другим храмам! Тогда пиши пропало. Церковь, объединившая его духовных чад, воскресные проповеди, беседы о будущем детей, о чтении, о цифровом рабстве – все пойдет прахом.

Не так давно он сплотил вокруг себя более-менее вменяемых прихожан, постарался, чтобы у них вошло в привычку собираться по воскресеньям и обмениваться впечатлениями о повседневной жизни и мыслями о Боге. Учил их сопротивляться засилью бесчеловечной цифровизации. Умри он сейчас – все рассыплется, как карточный домик.

Отец Фотий отлично помнил, как однажды укрупнили школу, в которой он прежде работал. Коллектив талантливых педагогов, собранный директором за много лет, распался в одночасье. Молодые учителя перешли в соседние школы, пожилые отправились на пенсию – и вскоре от гремевшего на всю округу учебного заведения, куда родители всеми правдами и неправдами старались запихнуть своих чад, не осталось и следа. Вместо него появилась школа, полностью оправдывавшая свое название «средняя». Вот тогда-то батюшка и принял решение, к которому давно шел: оставить учительское поприще и посвятить свою жизнь служению Богу.