Вакуум

Он хватает Карину за шею и начинает душить. Она пытается закричать, но вместо крика из её горла вырывается громкий телефонный звонок. Эдуард быстро тает в воздухе.

Карина сидит на кровати, испуганно озираясь. Она тянется рукой к телефону – выключить будильник.

Она думает, это был ночной кошмар или сонный паралич – состояние между явью и сном, когда образы из сновидений смело заходят туда, где их не ждут.

Но в комнате витает этот запах, эта странная смесь…

Карина встаёт, идёт в ванную, смотрит в зеркало – на шее у неё красные пятна, похожие на следы от рук.

Она принимает душ. “Сон, просто сон… – шепчет она. – Я сама пыталась себя задушить во сне. Так бывает”.

Она находит чёрную водолазку – под её воротником не видно красных следов, завтракает и выходит на улицу.

Сегодня выходной, хорошая погода и совсем не хочется сидеть дома. Ей навстречу выходит соседка, Вика. Шея Вики обмотана лёгким шарфом, под глазами у неё синяки.

Вика переехала сюда недавно, они из разных поколений и обычно не общаются, а только обмениваются приветствиями. Но сегодня каждой из них хочется человеческого тепла, хочется говорить о старинных секретах, которые невозможно забыть.

Под ногами у них шуршат сухие листья, они идут в городской парк. Их путь лежит мимо Дома Скорби. Так в их городке зовут один старый, заброшенный дом. Много лет он стоит, заросший травой, с заколоченными окнами, забытый… Ещё девочкой Карина слышала о нём истории. Истории о муже, который ушёл к другой женщине, о жене, которая выла ночами от горя, и о мальчике – маленьком, хрупком мальчике, который никогда не играл с другими детьми, у которого были сломаны то рука, то нос, то обожжена ладонь, и который однажды исчез без следа.

Вокруг дома царит оживление – фанера содрана с окон, во дворе стоит экскаватор, туда-сюда снуют люди в защитных касках. Небольшая группа местных судачит возле полусгнившего забора. Кажется, дом купил кто-то из столицы – теперь очень модно перебираться из столицы в маленькие города или деревни.

Карина, сама не зная зачем, рассказывает Вике о встрече с Эдуардом. И ещё о том, что когда-то она решила – беременность лучше прервать.

В ответ Вика разматывает шарф и показывает ей следы на шее. Такие же, как у Карины.

– Эдуард приходил и ко мне… – говорит она и облизывает внезапно пересохшие губы. – Точно так же…

И рассказывает о том, что когда-то её тело отказалось вынашивать ребёнка и с тех пор чувство вины живёт в ней тёмным, густым облаком.

– Может ли он быть тем, кто не родился у тебя и меня одновременно?.. – спрашивает Карина и не может поверить, как такое могло прийти ей в голову.

– Эдуард выглядел взрослым. Моему сыну было бы только шесть лет, – говорит Вика и тоже удивляется своим мыслям.

– Может ли он быть тем, в кого мог вырасти?.. – опять спрашивает Карина.

Вика молчит. А Дом Скорби издаёт протяжный стон. Люди в касках останавливаются, местные перестают судачить.

– Старые трубы! – смеётся кто-то через минуту и все облегчённо вздыхают.

Карина и Вика смотрят на Дом, а он смотрит на них, из своих пустых окон, в ответ. Это его последние мгновения, к которым, возможно, он ещё не готов.

Вечером Карина и Вика узнают, что погиб один из строителей – на него упал огромный кусок крыши.

Эту ночь они решают провести вместе, у Карины.

Часы с кукушкой, которые достались ей от бабушки, бьют полночь.

– Ку-ку, ку-ку! – вылезает из часов деревянная птичка.

– Ку-ку! – раздаётся голос Эдуарда и из щели в стене начинает струиться молочно-белый свет.

Вместе со светом в дом проникает запах плесени и шоколадных конфет.

– Что тебе от нас надо? – кричат ему Карина и Вика, прижавшись друг к другу.

– Всего-то ничего… – печально басит Эдуард и тут же начинает дьявольски хохотать.

На кухне бьются чашки, в доме хлопают двери, потом Эдуард исчезает. Но его хохот стоит у женщин в ушах до самого утра. А запах, который он принёс с собой, заполняет их лёгкие, мешая дышать.

– Сами мы не справимся, – говорит Вика.

Через неделю возле дома Карины паркуется старенький минивэн. Из него выходит огромный, кудрявый и румяный мужчина – настоящий богатырь. Он помогает выбраться из машины женщине в инвалидной коляске. У неё молодое, красивое лицо, обрамлённое седыми волосами.

Карина и Вика не могут сдержать жалость во взгляде.

– Не тужите, девочки, я живу как королева! – звонко смеётся женщина, и просит спутника отвезти её в дом.

Там она оглядывается, прислушивается и говорит уже серьёзно: “Ну, рассказывайте всё по порядку”.

Смущаясь и немного отводя глаза – раньше они не верили ни во что такое – Карина и Вика рассказывают о визитах Эдуарда.

Женщина сосредоточенно прислушивается к чему-то внутри себя. От неё и её молчаливого спутника исходят уверенность и спокойствие.

– Это из того дома… – наконец произносит женщина и машет рукой в сторону Дома Скорби. – Бедный, бедный малыш…

Она что-то шепчет на ухо своему спутнику, тот уезжает на машине и возвращается с коробкой конфет и куском красной ткани, расшитой чёрными нитками.