Вакуум

Лайла уходила долго и тяжело. Ей всегда было сложно расставаться с тем, чем она обладала. Ей нравилось обладать. Мужем, дочерью, друзьями, коллегами по работе и чем-то ещё, неуловимым. Будучи не в силах постичь суть этого желания и усмирить его, она покупала вещи. Самые разные – от действительно ценных до бессмысленных и пустых. И никогда ничего не выбрасывала.

После себя Лайла оставила квартиру, где вещи перемешаны с воспоминаниями и им так тесно, что они вываливаются из шкафов, гроздьями свисают с кресел и толпятся на подоконнике, не давая открыть окно…

И Мару. После себя Лайла оставила Мару. В ней теперь сошлись пути тех, кто бродил по земле до неё. От неё теперь зависит, куда они пойдут дальше.

Мара проходит мимо шкафа. С верхней полки на неё падают туфли.

– Не может быть! – восклицает она и берёт их в руки. – Я носила их, когда мне было десять лет!

Туфли выпускают облако жёлтого дыма. Дым обволакивает её, и вот она, стоит, погружённая в мир, который рядом, но в другой точке времени.

– Schuhe , Schuhe wohin sie beilen… – приговаривает в этом мире Лайла, глядя на стопы дочери, которые растут быстрее, чем она сама. – Туфельки, туфельки, куда вы торопитесь?.. Она ласково гладит дочь по голове, целует в макушку и отпускает во двор – играть.

Окутанная жёлтым дымом, Мара достаёт фотоальбом.

Вот Лайла с лучшей подругой. Между ними – красавец Давид. Больше фотографий с подругой нет. Зато есть много совместных фотографий Лайлы и Давида. Потом между ними появляется Мара.

Вот старая кожаная куртка отца. Почему она её не выбросила?

“Иди, ползи, к ней, мы и без тебя проживём!” – слышит Мара крик матери.

Отец ушёл от них к дочери своего начальника. Она была молода, хороша собой, и женитьба на ней прочила отцу блестящую карьеру. Тогда Лайла выбросила все его вещи. Кроме этой.

Вот записная книжка Мары. Она из тех времён, когда телефоны ещё записывали в специальных блокнотах. Вот страница с буквой “Ж”. Имя и телефон до сих пор на месте – Жора Жуков, ЖЖ, но их дружбы больше нет. Мара закрывает книжку и бросает её в пакет с мусором. Она не поехала к ЖЖ, когда у него погиб сын. Было слишком много дел на работе, к тому же, он жил в другой стране, далеко.

Вот ещё вещь. Коробочка с “секретами”. Лера и Мара, которые считали друг друга сёстрами, положили сюда крылья стрекоз, цветные камешки и бусы, найденные в песке. Сколько им тогда было? Лет семь? Эта коробочка – всё, что осталось от их нежности и секретов. Эта коробочка и горечь от предательства, после того как Лера присвоила себе их совместный бизнес. Совсем недавно – в прошлом году.

“Все нас предают!..” – расплакалась тогда Лайла.

Мара кладёт коробочку на место.

“Все мы друг друга предаём…” – думает она.

А вот старинный сервиз на двадцать четыре персоны. Бабушкин. Это дорогая вещь. Вот шкатулки с украшениями. Тоже дорогими. Из-за дорогих вещей Лайла никуда не ездила. Боялась, что пока её не будет, квартиру ограбят. В последние годы ей было страшно выйти даже в магазин.

“Теперь это все моё?” – удивляется Мара.

Но в её квартире некуда ставить сервиз и Мейсенский фарфор. Ей не идут мощные золотые серьги, браслеты и кольца. У неё другой вкус.

– Все это надо разобрать, найти покупателей… – говорит вслух она, чтобы мысль прозвучала убедительней.

Мара открывает шкаф с фарфором. Среди грациозных балерин и придворных шутов она видит деревянную фигурку старика с посохом – очень скромную, без резных затей. Мара нюхает её – она любит нюхать деревянные вещи, и улавливает запах земли, войлока и овец – запах простой человеческой жизни. Хотя какую человеческую жизнь можно назвать простой?

По её телу пробегает дрожь. В этой дрожи – узнавание. Чего-то гадкого, липкого и вместе с тем, привычного и даже родного.

Вдруг лицо фигурки начинает морщиться, будто старик хочет что-то сказать. Мара ставит фигурку на место и трёт глаза.

“Показалось!” – думает она.

Мара знает, что эта фигурка в их семье давно: “Пожалуй, её точно надо будет оставить…”

Жёлтый дым рассеивается, раздаётся звонок в дверь. Это Наташа – сиделка, которая жила с Лайлой и ухаживала за ней, когда та слегла в постель. Наташа – миловидная молодая женщина с открытым лицом. Она смотрит на Мару с сочувствием и пониманием.

– Я свои сумки забрать, – говорит она, немного окая. – Я сложила уж всё. Так что только забрать.

– Конечно, проходите, давайте выпьем чаю, – предлагает Мара.

Она благодарит Наташу за её труд и заботу. Лучшую сиделку сложно вообразить.

– Теперь, вот, надо разбираться… – растерянно обводит Мара руками квартиру. – Сил нет иметь с этим дело…

– Не волнуйтесь, я вам помогу! – говорит Наташа и участливо кивает.

Они начинают складывать старое и ненужное в мусорные мешки, выносят их на помойку. К вечеру Наташа уходит и обещает прийти завтра. А Мара решает провести ночь в квартире.

Это очень странно спать там, где ты вырос, потом, много лет спустя. Мара долго ворочается, вспоминая детство. И не замечает, как деревянная фигурка старика вылетает из открытого шкафа. Старик усаживается ей на грудь и больно стучит в неё посохом:

– Ты моя!