Валенсия и Валентайн

– Я… я так и подумала, – сказала Валенсия, удивив саму себя. Она так старалась говорить ровным голосом, что у нее не осталось сил беспокоиться о том, что именно она говорит. Будь у нее побольше духа, побольше смелости, побольше старомодной находчивости, она бы кокетливо рассмеялась и сказала: А знаешь что? Думаю, весь смысл первого впечатления в том, чтобы быть запоминающимся. В противном случае мы бы просто назвали это первой встречей и я бы уже забыла твое имя. Может быть, говоря это, она толкнула бы его в плечо, потому что так поступали женщины в романтических комедиях. Валенсия всегда считала, что это выглядит глупо, но мужчинам, похоже, нравилось, когда женщины толкали их плечом и кокетливо смеялись.

А потом он рассмеялся бы и она рассмеялась бы еще громче и поцеловала бы его – прямо в офисе, и даже невзирая на то, что они еще не подтвердили словесно существование взаимного влечения. И ее бы это нисколько не смутило, потому что в том сне наяву она могла бы наплевать на микробы.

Может быть, она могла бы сказать и сделать все это. Почему нет? Она открыла рот и тупо выдала:

– Нет, не самое лучшее.

– Спасибо, – сказал он, и его улыбка стала шире. Они постояли так еще немного, не чувствуя никакой неловкости в молчании. – Ну, в общем, мне, пожалуй, пора вернуться к работе. Удачи тебе с теми неприятными личностями.

– Спасибо. Тебе тоже. – Валенсия снова повернулась к компьютеру, тревожно сжимая ладони. Когда она в последний раз выдыхала?

Подключаться к номеронабирателю не хотелось, и она решила вместо этого убраться у себя в кабинке. Это дало бы ей, по крайней мере, пять минут; на столе царил жуткий беспорядок.

Она скомкала старые обертки от шоколадных батончиков и бросила их в мусорную корзину. Потом собрала более дюжины ручек, положила их аккуратно, одну за другой, рядом с клавиатурой и подровняла с помощью листка бумаги. И, наконец, она собрала все разлинованные желтые бумаги в стопку и постучала ею по столу, как это делала Луиза. Какое-то время ей было приятно чувствовать себя бездумно шумной и несносной в приглушенной тишине офиса, пока она не вспомнила про Питера у себя за спиной. Мысль о том, что он думает о ней как о шумной или несносной, тут же заставила ее поставить крест на недолгой распущенности. Лицо ее вспыхнуло, и она опустила глаза на стопку бумаг; список мест, выбранных для туристической поездки, продолжал расти. Взгляд пробежал по ставшим уже знакомыми иностранным словам. Свартифосс. Тролльтунга. Эйлат. Она не знала точно, где находятся эти места, но была уверена, что они не в Канаде. Хватит ли ей смелости уехать из страны? Она взяла ручку и добавила в конец списка Виннипег. Пусть там будет хотя бы одно легкое место назначения. Полет займет максимум час. Ей не понадобится паспорт, и она сможет быть дома к 4 августа.

Она не могла больше тянуть, а потому подключилась к номеронабирателю, и индикатор входящего вызова тут же загорелся, словно только и ждал этого.

– «Уэст-Парк сервис», – сказала Валенсия. – Чем я могу вам помочь?

– Валенсия! Здравствуйте! Вы – та, с кем я разговаривал вчера, верно? Как вы сегодня?

Валенсия сразу узнала этот добрый тихий голос и улыбнулась.

– У меня все хорошо. – Ей и впрямь стало легко и спокойно. – А у вас?

– Ужасно! – весело сказал Джеймс Мейс.

Она улыбнулась своему компьютеру.

– Что я могу для вас сделать?

– Э, я, как обычно, погряз в долгах и отчаянии, – сообщил Джеймс. – Это во‐первых.

– О’кей. – Свои реплики Валенсия повторяла механически, но быстрее, чем обычно. – С этим я могу вам помочь. Во-первых, я ставлю вас в известность, что этот звонок будет записан в целях обеспечения качества. Мне нужен номер вашей кредитной карты и дата рождения, пожалуйста.

– Хм… – Он прокашлялся – негромко и деликатно, как делал и все остальное. – Ха.

– У вас его нет?

Секунду-другую он хмыкал, потом сказал:

– Нет. Не могу ее найти.

– Не можете найти? Вашу кредитную карточку?

– Не могу. Хмм. Это так странно; я мог бы поклясться, что она была здесь, у меня в бумажнике… – Джеймс прищелкнул языком и снова невнятно замычал. Валенсии он напомнил старый обогреватель, который Норвин приносил на работу зимой. – На самом деле, честно говоря, я позвонил, чтобы узнать, не хотите ли вы устроить еще один перерыв.

– О… Правда?

– Ну да, – сказал Джеймс Мейс. – Не мог после нашего вчерашнего разговора смириться с тем, что вам регулярно угрожают смертью на работе. Вы упомянули об этом так буднично. Уверен, будь я на вашем месте, на меня это подействовало бы иначе. Может быть, с моей стороны неприлично звонить вам вот так, ни с того ни с сего – вы непременно скажите мне, если это так, – но… да. Я просто хотел позвонить.

Его голос слегка дрогнул, когда он говорил это, и это спасло его.