Валюта любви. Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy

– Убери свои фотографии. Ты получаешь бук «Талантов».

«Таланты» – это название их любительского агентства. Я перехожу из яркого белого портфолио Paris Planning к дешевому коричневому от «Талантов». Я унижена и чувствую, будто меня ударили в грудь ножом. Жеральду явно не нравится, когда его игнорируют. Теперь мое собственное агентство работает против меня. Ощущаю свое бессилие.

В парижском дворике, 1980 год

Нарушенные границы

Я была девушкой с широко раскрытыми глазами, радостной от того, что выросла и стала независимой. И не знала, что мои природные инстинкты и защитный внутренний голос разрушены. Не понимала, как постоять за себя или сказать «нет» – особенно кому-то, наделенному властью. Даже не осознавала, что получила травму и нуждаюсь в лечении. Мои травмы бередили душу и томились внутри меня годами, определяя мои решения, когда я неосознанно попадала в повторяющиеся сценарии. Моя дружелюбная, доверчивая и наивная природа мгновенно становилась ясна мужчинам порочного типа, тем, кто хотел под видимостью любви воспользоваться мной ради собственных утех.

Я оправдывала ужасное поведение Жеральда. И не знала, что еще предпринять. Сегодня я это понимаю. Каждодневная жизнь из года в год в условиях, когда правила меняются ежечасно, а личные границы никогда не соблюдаются, имеет глубокие последствия. Дети растут в домах, где сексу уделяется чрезмерное внимание, где они подвергаются физическому или эмоциональному насилию (многие гораздо худшему, чем испытывала я), несут моральный урон, от которого во многих случаях никогда не смогут оправиться.

При подготовке этой книги я проводила исследование, изучала законы о защите детей на государственных веб-сайтах, таких как Информационный портал о защите детей (Child Welfare Information Gateway) и Национальная сеть по детскому травматическому стрессу (National Child Traumatic Stress Network). И узнала, что сексуальное насилие может происходить как с физическим контактом, так и без непосредственного физического контакта. Когда я прочитала о влиянии, которое насилие оказывает на детей, все наконец встало на свои места и обрело смысл. Это помогло мне покончить с самоистязанием, вызванным ошибочными решениями, отсутствием здоровых границ, неправильными представлениями о людях и повторными случаями издевательства. Чувство стыда затуманило мой разум. Во мне уживались два разных человека: смелая девушка со свободной душой – снаружи и легко манипулируемая барышня – внутри.

Делаю вид, что курю; Париж, 1980 год

Дорога в Пуэрто-Банус

В пятницу вечером Пеппер звонит мне в гостиницу, чего она никогда не делает.

– Джилл, это Пеппер. Ты сейчас едешь в Лондон! – кричит она.

Я переключаюсь в рабочий режим.

– У меня нет денег, а банки закрыты до понедельника!

– Все будет хорошо. Заскочи в агентство. У меня билет для тебя. До встречи.

Я беру такси, и Пеппер вручает мне билет на самолет через окно автомобиля, упомянув, что это работа для английской компании по производству плащей. Такси мчится в аэропорт, но мы попали в огромную пробку на шоссе из-за концерта Боба Марли. Сижу в напряжении на заднем сиденье в течение двух часов и опаздываю на свой рейс. У меня нет денег на еще одно такси на поездку домой и обратно, поэтому всю ночь провела в аэропорту в ожидании первого утреннего рейса в Лондон.

Терминалы аэропорта стали для меня вторым домом. Это может показаться странным, но у меня есть свои ритуалы. Я покупаю журнал и decaf café au lait (кофе с молоком без кофеина) на обед. Знаю, где расположены удобные кресла. Сажусь, делаю записи в своем дневнике и изучаю французский язык.

Разбираю французский текст в журнале, пытаясь игнорировать уставившихся на меня извращенцев. Я уже научилась их отваживать. И всегда готова встать и бросить им вызов: «У вас проблема?» или «Почему вы смотрите на меня? Пожалуйста, прекратите». По-французски, серьезным тоном. Я отчитываю их даже в переполненных ресторанах, что им явно не по душе. Другие мужчины в ресторане обычно хихикают. Поделом, я так считаю.

Когда впервые приехала в Париж, возникла стена, отделявшая меня от людей, среди которых жила. Для того чтобы раздобыть еду или воду или найти туалет, требовалось немало энергии. Я не работала в офисе с кофеваркой, мойкой, которая снабжает водой, и туалетом для сотрудников. В основном приходилось целый день мотаться по городу, посещая просмотры и собеседования среди незнакомой обстановки и при полном языковом барьере.

У французов в 1980 году не хватало терпения разбираться со мной и моим скромным знанием французского. Научиться правильно произносить «вода» или «яйцо» было для меня проблемой. Эти два простых слова, которые могли бы поддержать меня, совсем не просто выговорить. Даже когда сотрудники кафе знали, что хочу заказать яйцо, если я неправильно произносила слово, они качали головой и не обращали на меня внимания.