Валюта любви. Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy

Решаю немедленно покончить со своей одержимостью модельной карьерой и вместо этого сосредоточиться на том, как создать для себя мирную, счастливую жизнь. Получив защиту и опеку в Испании, чувствую себя достаточно уверенно и позволяю себе ослабить свой бюджет. И вот начинаю новую беззаботную жизнь, купив себе аудиоплеер Walkman, хотя он стоит пятьсот долларов. Это жуткое транжирство. Я использую часть денег, которые привезла с собой в Париж, продав свою машину в Калифорнии. В моей жизни не хватает музыки. Покупаю кассеты, и в ушах звучит Queen, Боуи и Roxy Music, пока брожу по всему Парижу.

Затем делаю следующий важный шаг. Вместо того чтобы пользоваться грязным, темным метро, выясняю, как передвигаться на автобусе, что обеспечивает мне место «в первом ряду партера» и возможность созерцать красоты Парижа. Я буквально вырываюсь из темноты и попадаю на свет.

Прекращаю регулярно посещать агентство Paris Planning для получения новых заданий. Вместо того чтобы думать о Жеральде и Пеппер, делаю то, что хочу.

Целенаправленно провожу часы, читая романы в английском книжном магазине WH Smith на улице Риволи, в его уютной верхней чайной комнате, окуная печенье в горячий чай, осознавая, что именно это я предпочитаю делать, а не беспокоиться о работе. Блуждаю по различным блошиным рынкам в поисках сокровищ. Покупаю там одежду, которая подходит моей личности, и больше не гадаю, как выглядеть в угоду агентству.

Я даже меняю свои пищевые привычки. Ищу и открываю для себя новую, вкусную еду. Начинаю есть блюда, от которых раньше отказывалась, опасаясь набрать лишний фунт. Наслаждаюсь абрикосовыми блинчиками, сверху покрытыми взбитыми сливками, вместо того чтобы морить себя голодом; зеленым салатом с горчичным соусом; измельченным корнем сельдерея с майонезом; пиццей с жареным яйцом и коктейлем-аперитивом «Кир», в котором вино смешано с черносмородиновым ликером. Я обнаруживаю вегетарианский ресторан, где могу отведать запеченные овощи под золотисто-коричневой корочкой расплавленного сыра. Даже ем шоколадные батончики с фундуком. Балую себя и покупаю цветы в большом цветочном павильоне возле церкви Мадлен.

По выходным мы со Скарлетт ходим гулять в парк, запасшись хлебом, вином, сыром и одеялом. Мы бываем в Лувре и Центре Жоржа Помпиду. Моя жизнь не находится в режиме ожидания. Я здесь и сейчас, живу в настоящем.

Шум города – фоновая музыка для моего душевного спокойствия, пока сижу в кафе или прохожу не одну милю. Я прислушиваюсь к своим мыслям. Они простые, глубокие и спокойные.

Иногда это беседа, а порой слышу голос. Я – это целый мир, далекий от всего, что знала когда-либо раньше, и с каждым днем все больше влюбляюсь в Париж.

Останавливаюсь, чтобы посмотреть, как старые дамы кормят голубей в парке. Знакомлюсь с владельцами кафе и изучаю красоту пены в моем кофе с молоком. А вы когда-нибудь замечали простую красоту в белом кубике сахара? Как он сверкает, подобно россыпям алмазов, когда солнце отражается на его поверхности? Я замедляюсь, чтобы насладиться каждым моментом, понимая, что он уникален.

Детские бутылочки с красным вином, Монмартр, Париж, 1980 год

Французские грезы

Похоже, что Пеппер получает больше удовольствия от тусовок со мной, чем от продвижения меня как модели. Трудно поддерживать дружбу с моими друзьями-моделями, потому что мы вечно в разъездах, но Пеппер всегда работает в офисе. Мы часто вместе обедаем в Le Roi du Pot au Feu, напротив агентства, где у меня место в первом ряду в ее кабаре сексуально заряженного флирта и утрированного французского. Ненавижу это признавать, но мне действительно нравится звук ее голоса. Выглядит забавно, мягко говоря.

Когда мы входим, мужчины по ту сторону барной стойки кричат: «Bonjour, petite Poivre et grande Gilles!» («Привет, маленькая Перец и высокая Джилл!»). Это типичное французское бистро, с обоями на верхней половине стены и обшивкой деревянными панелями на нижней. В нем выделенные столики с черными кожаными диванами и маленькие черно-белые шестигранные плитки на полу. Бокалы висят на латунном рейлинге над цинковым баром. Атмосфера здесь всегда дружелюбная и веселая. Официант приносит нам красное вино и воду и уже знает, что мы будем заказывать тушеное мясо.

– О, Джилл, если бы ты согласилась постричь волосы суперкоротко, у меня есть отличная редакционная работа для тебя, – говорит Пеппер.

– Серьезно? Нет, не могу. Они наконец-то отрастают! – отвечаю я.

– Да, я поняла. Ладно.

– Почему у любой хорошей съемки есть какие-то сложности?

– Не знаю… Этот бизнес просто сумасшедший.

– Итак, что привело вас в Париж изначально, petite Poivre? – спрашиваю я в своей полуанглийской, полуфранцузской манере.

– Хотела преподавать английский язык в Сорбонне, – говорит она.

Чушь собачья, а не ответ. Она перенесла травму. Думаю, она использует свой слишком совершенный французский, чтобы замаскировать темную историю, и я хочу знать, в чем дело.

– Вау. Сорбонна? И как долго ты планировала пробыть?

Она смотрит на мужчин в баре.