Валькина жизнь

– Так вот, Витек, – очевидно, продолжает начатый разговор Пашка, – там жизнь совсем другая, на Севере. Деньги не ваши.

– Доволен, значит? – заискивающе улыбается парень.

– Не у печки стоять, – заявляет Пашка, растягивая слова. – По-другому на мир смотрю. Мне ваш завод теперь и даром не нужен. Я с моря прихожу – чувствую себя человеком. Копейки, как вы тут, не считаю.

– Да уж, – извиняющимся тоном протягивает парень. – А устроиться тяжело?

– Сразу не возьмут никуда, – поясняет Пашка. – Там шантрапы вроде тебя съезжается столько, что не перечесть.

– А ты-то как пристроился? – наивно интересуется парень.

– Я-то пришел туда уже с опытом, – подбоченивается Пашка. – Ходил тут, руду возил.

– Я помню, – кивает парень.

– Такие, как я, там нарасхват, – продолжает Пашка.

Валя вспоминает о своем походе к Натану, когда пристраивала Пашку в первый рейс, но ничего не говорит. Мужчине нужно самоуважение. Это она прекрасно понимает. Пусть пофорсит перед прежними друзьями. Лишь бы не пил.

– Может, по пивку? – предлагает парень, и Валя чувствует, что самые страшные ее кошмары обретают плоть. – Возле волнорезов ларек есть.

Валя вздрагивает и бросает на мужа измученный взгляд.

– Нет, не хочу, – бурчит Пашка. – Я же с детьми тут.

– Ладно. Рад был повидать, – хмыкает парень и уходит вдоль по пляжу.

Валя вздыхает с облегчением. Следующие два дня Пашка также ведет себя безукоризненно. Поэтому, когда на третий день он заявляет, что хочет пойти встретиться со старыми друзьями, Валя относится к этому достаточно спокойно. В конце концов, она не собирается затягивать петлю на мужниной шее. И Пашка имеет полное право немного расслабиться во время собственного отпуска.

Возвращается Пашка поздно и пьяным до неузнаваемости. Бормоча что-то маловразумительное, он с грехом пополам стаскивает с себя одежду и плюхается спать на постеленный на полу матрас. Валя ничего не говорит. В любом случае Пашка не в том состоянии, чтобы что-нибудь понять. И Валя откладывает душеспасительную беседу до утра.

Однако утром о беседе приходится забыть. Проснувшись, Пашка минут сорок роется в своих вещах, чертыхаясь все громче.

– Не могу найти, – в конце концов, бурчит он мрачно и садится на диван.

– Что не можешь найти? – спрашивает Валя.

– Кошелек свой.

– И где же он?

– Откуда я знаю? – рявкает Пашка. – Я же говорю, что не могу его найти. Потерял, наверное. Или украли. Почем мне знать.

– И сколько там было денег? – почуяв недоброе, интересуется Валя.

Пашка ничего не отвечает, а лишь мотает головой из стороны в сторону, как отбивающаяся от мошкары лошадь, и продолжает искать.

– Сколько? – упавшим голосом повторяет Валя.

– Сколько, сколько, – огрызается Пашка. – Да считай, что все наши деньги и были.

– Что значит «считай»? – стонет Валя. – Сколько ты взял? Сколько у тебя осталось? Не молчи!

– Ничего не осталось, – бурчит Пашка.

Вале кажется, что пол уходит у нее из-под ног. Она бессильно опускается в кресло. Зачем она отдала мужу свои отпускные? Почему понадеялась на его благоразумие? Почему еще в Мурманске оставила себе лишь небольшую сумму на текущие расходы?

В ходе дальнейших расспросов выясняется, что Пашка, уходя вчера на встречу с друзьями, сунул кошелек в задний карман брюк. А в кошельке были все их деньги. И вот сегодня утром кошелька он найти не может. Потерял? Украли? Остается лишь строить предположения. Впрочем, толку от них все равно мало.

– Как же ты мог? – причитает Валя. – Как ты мог?

– Неужели я с друзьями не могу выпить? – огрызается муж.

– Да зачем же ты все деньги-то с собой потащил? – уже не сдерживая слез, орет Валя.

Но вместо раскаяния Пашка неожиданно приходит в ярость. Он начинает орать на Валю, не стесняясь в выражениях.

– Это не двое дело! – орет Пашка, щедро пересыпая свою речь матерщиной. – Там и мои деньги тоже были! И я их заработал руками, а не другим местом, как ты у своего Натана!

Дети в испуге бросаются на кухню, к тете Поле. А Валя словно немеет. Она молча смотрит на мужа, не в силах ничего ему возразить, и лишь чувствует, как слезы текут у нее по щекам.

Справившись кое-как со слезами и переломив отвращение, которое она испытывает к мужу после его слов, Валя пытается хоть что-то сделать. Они с Пашкой проходят несколько раз по тому маршруту, которым он возвращался домой. Но, как и следовало ожидать, кошелька нигде нет. Разговаривать с приятелями, с которыми он гулял в ресторане, Пашка отказывается из гордости. Но Валя выясняет их имена. Многих из них она знает. В Жданове у них с Пашкой много общих знакомых. Одним она звонит, к другим идет домой. Все говорят, что Пашка тряс свой кошелек и швырялся деньгами, угощая всех выпивкой. Но дальнейшую судьбу его мошны никто назвать не может. Все предсказуемо. Потерял ли ее благоверный кошелек или его кто-то стащил, выяснить теперь  абсолютно невозможно.

У Вали в кошельке всего несколько рублей. А самое страшное, что у них нет даже обратных билетов. Тетя Поля цокает языком и предлагает остаться, но Валя твердо решает ехать домой.