Валькина жизнь

Валя кивает, не обратив на слова мужа особого внимания. Гораздо больше ее волнуют в этот момент стоящие на столе бутылки водки. Лишь бы Пашка снова не напился, не стал ее позорить. В последнее время их отношения снова стали как-то складываться. Пашка больше не пеняет Вале на ее отношения с Натаном. И всегда поддерживает, когда требуется пристрожить детей. Главное, чтобы не было срыва. Но она беспокоится зря. Пашка пьет совсем немного, больше подливает своим приятелям, балагурит и веселится.

– Жизнь все-таки налаживается, – с надеждой думает Валя. – Только бы не сглазить.

– Все хорошо? – обнимает ее за плечи Зинаида Петровна, словно почувствовав сумбурные Валины мысли.

Валя устало кивает.

– Эх, южные вы люди, – вздыхает Зинаида Петровна, очевидно не поверив Валиному утвердительному кивку, – все ругаетесь да ссоритесь. А я, если честно, думала, что ты с Натаном останешься. Подходили вы друг другу.

Валя бросает на Зинаиду Петровну удивленный взгляд.

– Да я шучу, шучу, – усмехается та. – Что прошло, то прошло. Сердцу не прикажешь.

25

Следующим летом они действительно едут отдыхать в Жданов. Дети превращают путешествие в сущую пытку. Валя изматывается уже по пути в Москву. Семилетний Степан всю дорогу носится по вагону с криками и топотом обутых в новенькие сандалии ног. Ирина капризничает. Ей то хочется есть, то пить, то выйти на улицу на ближайшей станции, чтобы подышать воздухом. Слава богу, что Пашка ведет себя хорошо. Валя съеживается каждый раз, когда по коридору с грохотом катит свою тележку буфетчица из вагона-ресторана, оглашая поезд зычными призывами:

– Пиво! Кому пиво? Холодное пиво!

На полустанках к поезду подходят бабки, торгующие водкой. Поэтому Валя старается по возможности не выпускать мужа из вагона. Когда Ирина в очередной раз закатывает истерику, требуя свежего воздуха, и Пашка собирается вывести ее погулять на следующей остановке, Валя поспешно говорит мужу:

– Ты не беспокойся. Не надо. Я сама выйду. Мы пройдемся. Ты отдыхай.

– Да уж вторые сутки отдыхаем, – хмыкает разморенный вагонной духотой Пашка. – Устал уже от этого.

Впрочем, он даже не глядит на проносимое мимо пиво. Так что Валя почти успокаивается, когда они высаживаются на Ленинградском вокзале в Москве.

Вторая часть поездки оказывается еще более мучительной. Стоящая за окном жара превращает вагон в раскаленную консервную банку.

– Вот поэтому я и ушел с завода, – хмыкает Пашка. – Постой вот так возле печки смену за сменой.

Валя, ожесточенно обмахиваясь купленным в Москве журналом, устало смотрит на него, но ничего не говорит в ответ. Детей окончательно разморило. Одуревшая от духоты Ирина привязывает ломтик плавящегося на жаре шоколада к найденной где-то бечевке. Другой ее конец она закрепляет на торчащей из верхней полки скобе, заставляя брата есть шоколад, не трогая его руками. Неравнодушный к сладкому Степан старательно пытается поймать шоколадку ртом. Но от тряски поезда та отчаянно пляшет в воздухе, так что укусить ее практически невозможно. Рот и щеки Степана перепачканы растаявшим шоколадом, но он не сдается.

– Ты что делаешь, Ирина? – возмущается Валя, заметив баловство. – Прекрати немедленно! Отдай брату шоколад.

– Пусть сам поймает, – огрызается дочка.

Вале приходится самой отвязывать шоколадку. Перепачкавшись, она скармливает изрядно растаявшую сладость довольному Степану, а потом вытирает ему лицо. Когда она занимается своими перепачканными руками, Степана начинает тошнить. И Вале приходится срочно тащить его в туалет.

– А не надо столько шоколада жрать, – замечает им вслед Ирина.

Валя злобно оглядывается на дочь, но ничего не говорит. Когда она возвращается в купе, Ирина сидит мрачная и тупо смотрит в окно. Очевидно, Пашка провел с дочерью разъяснительную беседу. Валя плюхается на полку и смотрит на мужа с благодарностью.

– Скоро приедем уже, крепись, – понимающе хмыкает Пашка.

И вот, окончательно измотанные дорогой, они высаживаются из поезда на Ждановском вокзале. Их встречают тетя Поля и Пашкины родители, так что приходится нанимать две машины такси. Тетя Поля, у которой они останавливаются, расстаралась, приготовив к их приезду борщ, мясо и еще кучу всего. Пашкины родители нарадоваться не могут на внуков.

– Подождите хвалить, – улыбается Пашка. – Вы их еще не знаете.

– Да что же тут знать? – возмущается Пашкина мать. – Родные кровиночки. Значит, лучше не бывает.

Впрочем, Степан и Ирина уже так устали в дороге, что ведут себя образцово.

На следующее утро вся семья отправляется на пляж. Чтобы дети не обгорели, Вале приходится то и дело прикрывать их спины полотенцами, которые они тут же сбрасывают, чтобы пойти купаться. Пашка ругает детей, бегает в ближайший магазин за мороженым и ситро – в общем, помогает Вале всем, чем только может. Из очередного похода он притаскивает белобрысого парня в синих плавках.

– Дружок мой, – сообщает Пашка и добавляет, поймав удивленный Валин взгляд: – С завода, вместе у печки стояли, ты его не знаешь.

– Виктор, – говорит парень.