Валленштейн

Генерал огорчённо вздохнул. «Суеверия не угодны Господу Богу», — вдруг вспомнил он и в этот момент, уже в самом конце улицы, перед поворотом Нитард внезапно обернулся и в следующее мгновенье исчез за углом мрачной монастырской стены.

Глава VIII ЖЕЛЕЗНАЯ МЕТЛА

(Герцогство Мекленбургское. Гросс-Раден, 22 марта 1630 года )

Главнокомандующий войсками Католической Лиги, адмирал Океанических и Балтийского морей, герцог Фридландский и Мекленбургский, князь Сеганский Альбрехт фон Валленштейн по прозвищу Железная метла, уютно расположившись на обитом красным испанским бархатом сиденье в своей роскошной карете, украшенной гербами и вензелями, имеющими отношение к его многочисленным титулам и имени, дремал, мерно покачиваясь в такт движению экипажа на мягких рессорах, делающих не столь заметными выбоины или рытвины, которыми изобиловал тракт между Висмаром и Шверином — столицей герцогства Мекленбургского. Именно туда двигалась карета, запряжённая шестёркой сытых могучих коней. Герцог не только клевал носом, но и время от времени громко всхрапывал, полностью отрешившись от окружающего мира. Это был высокий худощавый и широкоплечий мужчина лет сорока пяти, с мужественным и довольно красивым, несмотря на зрелый возраст, лицом. Резкие, но правильные черты его изобличали сильную волю и твёрдость характера — отпечаток долгой ландскнехтской жизни. Высокий лоб свидетельствовал о недюжинном уме и способностях и, как говорится, нёс на себе печать таланта, в данном случае — полководческого. Кипучие страсти оставили на нём глубокие морщины. Невероятное честолюбие, неуёмная жажда власти и славы, благородство духа и беззаветная отвага, нечеловеческое сверхмужество и жестокий нрав странным образом уживались в мрачных глубинах души герцога.

Напротив него удобно расположился теперешний фаворит герцога — изящный молодой человек с удивительно красивыми чертами лица. Печальная улыбка то и дело скользила по его губам, в больших лучистых, тёмных глазах, окаймлённых длинными чёрными ресницами, проглядывали тревога и тоска. Причиной невесёлых раздумий графа Октавио Пикколомини была прелестная Изабелла фон Валленштейн, жена герцога. Эта блистательная красавица, известная своей набожностью, фанатичной преданностью папству и строгостью нравов и затмившая своей яркой внешностью многих первых красавиц Пражского королевского и даже Венского императорского дворов, накануне призналась графу в своих чувствах. Привыкшая получать всё немедленно, она потребовала удовлетворения своей страсти сразу же после своего возвращения из Фридланда в Шверин. Граф Пикколомини уже был довольно известным в Италии кондотьером и, в силу своего авантюрного характера, даже успел ввязаться в войну за Мантуанское наследство. После возвращения из Мантуи он по рекомендации Вальтера Деверокса, хорошо знавшего молодого тосканского дворянина ещё со времён подавления восстания чешских протестантов, был принят на службу в личную гвардию герцога Валленштейна. Впрочем, Пикколомини в особых рекомендациях не нуждался, поскольку Валленштейн запомнил обрист-лейтенанта, служившего у него в период датско-нижнесаксонской войны. Поэтому герцог без колебаний принял графа на службу и даже назначил молодого тосканца командиром одной из рот гвардейских алебардиров — это было исключительным случаем в практике военной карьеры того времени — и приблизил к себе, как искусного фехтовальщика и отличного наездника.

«Нет, я не могу пойти на такую неслыханную низость после того, что для меня сделал его высочество герцог», — размышлял обеспокоенный случившимся Пикколомини, глядя на уставшее лицо своего покровителя.

Герцога сопровождал на редкость немногочисленный эскорт: лишь шестеро гвардейских драгун во главе с Гауптманом Девероксом и генерал-вахмистр фон Илов.

Валленштейн, как обычно, пренебрегал личной безопасностью, всецело полагаясь на своё солдатское счастье, в которое свято верил.

Всадники скакали гурьбой на резвых откормленных конях, время от времени перекидываясь солёными шутками и надрываясь от смеха, вспоминая, как они в Висмаре обобрали, а потом убили двоих ганзейских негоциантов, после чего пропьянствовали всю ночь в таверне «У Дикого кабана», где бравые вояки герцога чуть не утопили в сорокавёдерной бочке с пивом несчастного владельца таверны, а его смазливую жену изнасиловали прямо на неубранном столе, за которым только что шёл пир горой.

Вдруг впереди драгуны увидели повозку с двумя фигурами, плотно закутанными в суконные коричневые плащи.

Барон Илов подал знак драгунам и кучеру остановиться, а сам, пришпорив коня, поскакал к повозке. Приблизившись вплотную, он увидел рослого широкоплечего мужчину зрелого возраста с чёрной повязкой на левом глазу и глубокими шрамами на чисто выбритом лице. Рядом с одноглазым здоровяком, невозмутимо теребившем вожжи, сидела девушка, судя по фигуре — несколько высоковатая.

— Кто такие и куда вас дьявол несёт? — рявкнул фон Илов, но не смог удержаться от улыбки, глядя на юное лицо.