Валленштейн

Искренность и пылкость, с которой молилась герцогиня, и её слёзы не прошли мимо внимания Пикколомини и привели последнего в умиление, он готов был пасть ниц перед ней, почитая её, как настоящую святую. Между тем герцогиня достала из маленькой, расшитой золотом и украшенной алмазными вензелями чёрной бархатной сумочки надушенный кружевной платочек, аккуратно вытерла слёзы и сунула его обратно вместе с маленьким молитвенником в чёрном бархатном переплёте с золотым, выложенным алмазным крестиком, медленно приблизилась к чаше со святой водой, где её поджидал граф. Он обмакнул руку в святую воду и протянул её герцогине. Та легко прикоснулась к узкой ладони графа, благодарно кивнула и грустно улыбнулась, будучи всё ещё под впечатлением своего моления, и шепнула:

— Я жду вас в карете.

Граф Пикколомини в ответ слегка склонил красивую голову в знак готовности немедленно выполнить любое её желание и, в свою очередь, тихо промолвил:

— Ваше высочество, вас ждут в исповедальне. — Он взглядом указал на одну из свободных ниш в противоположной стене зала. — Расскажите там всё то, о чём вы сообщили мне в послании.

Герцогиня без возражений подчинилась и немедленно отправилась к указанной исповедальне.

— Дочь моя, я отпускаю тебе ясе грехи, — услышала герцогиня после своей исповеди, — иди с миром, и да пробудет с тобой благодать Божья. Помни, что милосердие нашего Господа — безгранично, — раздался зловещий шёпот из-за решётки.

Пикколомини проводил герцогиню до кареты и помог своей высокой покровительнице влезть.

Протянув графу для поцелуя обтянутую чёрной шёлковой перчаткой руку, она тихо сказала:

— Сегодня в полночь я жду вас у себя для очень важной беседы на богословскую тему, ибо я намерена отрешиться от мирской суеты и предаться религиозной аскезе. Служанка встретит вас у старой часовни.

В тот момент Пикколомини нагнулся к затянутой в шёлк руке герцогини, недоумевая, отчего это его любовнице взбрело в голову заняться какими-то дурацкими вопросами теологии. Сама герцогиня, занятая мыслями о религиозном подвиге и предстоящей суровой аскетической жизни, бросила рассеянный взгляд поверх напомаженной головы графа и случайно обнаружила рядом с каретой розового от смущения своего маленького грума, всё ещё держащего на вытянутых руках подушечку для коленопреклонений.

«Ему, пожалуй, лет 12-13, и он довольно хорошенький и миленький, словно девочка», — подумала она и неожиданно для себя подмигнула мальчику. Тот ужасно смутился, густо покраснел и потупил миндалевидные глазки, уставившись на свои красные башмачки с позолоченными пряжками.

Наконец граф оторвался от руки герцогини и в глубоком поклоне сделал несколько шагов, пятясь назад.

Герцогиня же мельком оглянулась на гарцующих возле кареты двух рослых гвардейцев для охраны и строго приказала груму:

— Войди в карету! — после того, как мальчик подал и уложил у её ног подушечку для коленопреклонений и уже собирался пристроиться на золочёных запятках кареты. Она ласково и ободряюще ему улыбнулась, жестом указав на место рядом с собою.

Этот жест не укрылся от пристального внимания графа и вызвал у него мучительное чувство ревности и досады. Но делать было нечего и граф, проклиная в душе сумасбродство покровительницы, вынужден был подойти к карете и захлопнуть за негодным мальчишкой дверцу.

Такого унижения Пикколомини давно не испытывал. Герцогиня же с удовольствием отметила, что её фавориту это далось нелегко, и приказала кучеру трогаться. Напоследок она в окно кареты успела показать графу ловкими маленькими пальчиками свой любимый непристойный жест, имитирующий половой акт.

— Как тебя зовут, мой маленький? — повернувшись к груму, проворковала герцогиня, сняв перчатки и положив свою маленькую руку на голубые в жёлтую полоску штаны грума.

— Мишель Дюбуа! — пролепетал вконец растерянный грум.

Кучеру пришлось сделать два лишних круга по городу, пока герцогиня наконец позволила ему следовать к дворцу. За это время она буквально изнасиловала неискушённого в гнусном разврате мальчишку. Когда карета, наконец остановилась у ворот дворца, из неё сначала вывалился раскрасневшийся и взмокший от пота грум, а затем румяная от удовольствия герцогиня.

— Сегодня, когда часы на башне пробьют одиннадцать, моя горничная проводит тебя ко мне в спальню. Жди у старой часовни, где находится родовая усыпальница бывших владельцев замка! — велела новому любовнику герцогиня, совершенно забыв, что уже назначила свидание графу.

В условленное время служанка к своему большому удивлению не обнаружила у часовни маленького грума, и она отправилась в каморку бессовестного мальчишки. Ей самой не терпелось позабавиться с грумом, но в то же время она сгорала от ревности, узнав о новом увлечении своей госпожи. Разбудив мирно спящего непутёвого мальчишку и надавав ему увесистых оплеух, она с силой поволокла его к герцогине.