Вальс ведьмы

– Но они хотят, не так ли? – Мы с Кейт быстро кивнули. – Вы должны провести их в подземелья и отогнать от них всех охранников, которых только сможете, – добавил призрак, бросив на нас быстрый взгляд. – И вы можете устроить любую суматоху, какую только пожелаете.

– Тринадцатый вам поможет, – сказала я. Мой Страж раздраженно фыркнул на меня. – Он тоже любит устраивать суматоху, не так ли?

Двое детей посмотрели друг на друга и рассмеялись. Когда они откинули головы назад, мне показалось, что я увидела удлиненные тени на их шеях, как будто их убили, задушив.

– Я позабочусь об охране! – воскликнул Ричард, прежде чем исчезнуть.

– Ты всегда выбираешь лучшую часть. – Эдуард недовольно сжал губы, но снова улыбнулся, когда повернулся к нам. – Догоните, если сможете.

К тому времени Кейт уже нарисовала на лбу и на шерсти Тринадцатого алхимический символ воздуха и теперь наносила тот же рисунок своей кровью на мою кожу.

– Подожди! – воскликнула я, когда мальчик переступил порог.

Я на мгновение повернулась к Анне Болейн, которая с грустной улыбкой наблюдала, как мы уходим, опустив голову на бедра.

– Большое спасибо, – пробормотала я.

– Удачи, – пожелала она мне. – Надеюсь, вы сумеете во всем разобраться. Ложь убивает чаще мечей. – И пальцем она указала на клочья кожи, которые свисали с одной стороны ее шеи.

Я изобразила слабую улыбку и выбежала на улицу, Тринадцатый следовал за мной по пятам.

Когда мы снова ступили на прямоугольные плиты, покрывавшие часть внутреннего двора Тауэра, я увидела Эдуарда; он был на несколько шагов впереди. Кейт уже стала невидимой. Я торопливо пробормотала заклинание, и мы с моим Стражем растворились в воздухе. Эдуард, невосприимчивый ко всем заклинаниям и проклятиям, как и все призраки, весело улыбнулся, увидев, как мы исчезаем, и бросился бежать.

Шум, который мы слышали в Кровавой башне, усилился, когда мы приблизились к Белой башне, где когда-то содержали и казнили Анну Болейн. Среди нескольких Стражей и членов Ковена я увидела Андрея. Он, казалось, был в безопасности, по крайней мере на данный момент, хотя казался чрезвычайно рассерженным. Он только кричал, в то время как его практически толчками заставляли двигаться в направлении выхода.

– Átkozott idióták! Vajon egy külföldi nem mehet városnézésre az átkozott országában?

Понятия не имею, что он говорил, и, насколько можно судить по лицам окружающих, они тоже. Я уже собиралась поблагодарить Дьявола за то, что у меня на пути не было ни одного лица с вечеринок моей тети или Холфордов, пока не встретилась взглядом со знакомыми глазами.

Серена.

Мне пришлось заставить ноги не останавливаться.

Серена стояла в новом черном одеянии, чуть более пышном, чем у всех окружающих. С ее пояса, помимо шипов, свисало несколько маленьких стеклянных колб, а кожу украшали какие-то алхимические символы. Несмотря на ее молодость, достаточно было взглянуть на нее, чтобы увидеть разницу в звании.

Я прошла мимо, и ее взгляд на мгновение уставился на меня, будто она могла меня видеть. Но я знала, что это невозможно, поэтому не сводила с нее глаз, пока она не покачала головой и не обратила свое внимание на Андрея, который либо не видел ее, либо делал вид, что они не знакомы.

Я повернула голову и заметила принца Эдуарда, который остановился у одной из стен Белой башни и указал на ее заднюю часть. Хотя я этого не видела, я почувствовала, как Тринадцатый трется о подол моего платья.

«Мы должны двигаться дальше».

Я кивнула, прежде чем в последний раз взглянуть на Андрея.

Они могли бы запереть его. Или стереть ему память. Они могли сделать с ним все что угодно.

«Ради Семи Адов, береги себя, – в отчаянии подумала я. – Потому что я хочу еще потанцевать с тобой».

Не знаю, дошла ли моя мольба до чьих-то ушей, или просто по какой-то случайности он повернул голову, но мне показалось, он увидел меня на расстоянии. Я повернулась к нему спиной и побежала к принцу-призраку, который указывал мне путь в подземелья.

30 Сердце Лироя Сен-Жермена

Я уже знала, что Белая башня была гигантской, к тому же еще и увеличенной с помощью магии, но подземелья оказались настоящим лабиринтом, хотя камеры в основном пустовали.

Они были простыми. Железные решетки, влажные от вещества, к которому я и не думала прикасаться, – единственное, что отделяло заключенных от узких коридоров, тускло освещенных факелами. В углу стояла небольшая жаровня и плевательница. Запах, наряду с сыростью и дымом от факелов, делал это место непригодным для дыхания.

Охраны Ковена, наблюдающей за происходящим, было немного, хотя из одной из камер доносились сердитые голоса, сопровождаемые детским смехом. Эдуард повернул голову, чтобы посмотреть на нас с забавной маленькой улыбкой.

– Ричард всегда сводит их с ума, – прокомментировал он.